В глубинах Незримого…. Светлана Рябова-Шатунова
так, дочка, ситуация у нас с тобой сложная.
– У нас? – перебила Анна.
– Да, дочка. Тебе ещё повезло, что ты так быстро нашла меня. На самом деле я вышла размять свои косточки и обратно. Обратно к больному ребенку. С тобой я не могу идти. Не сердись. Ребенок тот очень болен и если я уйду, то он умрет. Говоришь, дали срок три дня? Я постараюсь управиться быстро, но я не Бог, как всё решится, не знаю. Тебе совет, будь предельно внимательна. Ты много уже умеешь и сама. Ты мать! Защити своего ребенка. Разве я могу находиться всегда рядом? Ты, дочка, сама справишься. Это я тебе говорю. Беги домой! И запомни! Что бы быть сильной, нельзя плакать. Слышишь? Нельзя плакать! У тебя всё получится. Беги!
Анна, оглядываясь на бабу Нюру, пошла прочь. Затем ускоряя шаг, быстрее и быстрее, побежала в сторону своего дома.
***
Эти три дня были тягостными не только для Анны, но и для Надежды Васильевны. Она лишилась аппетита, нервы были натянуты, мысли отвлекали от обязанностей. Постоянные срывы на внука стали нормой. Она не могла понять, то ли успела полюбить этого мальчика, то ли начала искать в нём все качества, которые были бы чужды ей и раздражали.
Анна не знала, как себя вести, как реагировать на ужасные слова, которые вырывались из уст матери в адрес сына. Она надеялась, что всё решится в пользу малыша и вся нервная обстановка исчезнет, как только истечёт данный срок.
И вот он, этот злополучный звонок. Надежда Васильевна дрожащими руками развернула бумажку, набрала номер и замерла.
– Ритуля, это я.
– Здравствуй, Наденька! Рада тебя слышать. Что скажешь? Решила?
– Да… – выдохнув, ответила Надежда Васильевна.
– Что? Мама! Ты, наверное, сошла с ума! – закричала Анна.
– Да, я согласна, – ещё раз повторила Надежда Васильевна.
– Хорошо. Как только подготовим нужные документы, я или моя племянница всё расскажем, что, когда и как. Не передумаешь?
– Нет!
– Ну, что ты такое говоришь, – возмущаясь, Анна бегала вокруг матери, отчетливо слыша голос на другом конце провода. – Что ты такое говоришь? Как же не совестно, мама! Господи! Ты же всем нам жизнь могильную устроила. Мама, сына моего пожалей. Он же у тебя один остался, – кричала Анна. Она зажала ладонями лицо и взахлеб расплакалась.
***
Надежда Васильевна отправилась с внуком на прогулку. День выдался хороший. Данила после трех дней нападок бабушки стал молчаливым и мрачным, но это нисколько не тяготило находящуюся рядом с ним бабушку.
– Иди, покатайся, – буркнула ему Надежда Васильевна. – За ограждения чтобы не выходил. Если выйдешь, получишь по заднице. Я сейчас приду.
Оставив Данилу одного с детским трехколесным велосипедом, она ушла в дом.
– Данилка, не грусти сынок, – взбадривала сына Анна. Он молчал. – Давай прогуляемся?
Она шла, и он шёл рядом. За эти три дня он заметно повзрослел и Анна винила себя за это. За то, что не смогла защищать сына, за то, что не знала, что ждёт их