Формат вещания. Валерий Цуркан
глаза. Пальцы крепче обхватили рукоять револьвера. Другой рукой подкрутил фитиль в керосинке, и в избе стало светлее, блики заиграли на плакате с крестьянкой. Он приподнял голову и осмотрелся.
– Чего тебе! – голос него был сонным.
– Выйти мне.
– Ну иди, – лениво ответил Иван. – Отвыкла, поди, от деревни после Москвы.
– А руки? Как же я со связанными руками?
– Может, тебе еще… – Иван встретился с Машей взглядом. – Ладно, давай развяжу.
Оставил на столе револьвер, приблизился к Маше. Казалось бы, вот шанс – одним рывком добраться до оружия. Вася почти ринулся туда, но расстояние до стола было большим – не успел бы.
Иван развернул Машу лицом к стене, развязал руки и вернулся к столу. Револьвер снова оказался у него.
– Иди!
Маша прошла к выходу и перед сенями остановилась и посмотрел на Ивана жалостливым взглядом.
– Мне это… страшно одной. Я темноты боюсь. Проводите меня… пожалуйста.
Вася знал, что Маша никогда темноты не боялась. Как бы беды не случилось, глупая Машка! Чего же она завеяла?
– Ох, барышня городская, кисейная! – беззлобно произнес Иван. – Привыкли в своих городах под фонарями ходить. Ну пошли, провожу, коли боишься. – Сунул револьвер в кобуру и поплелся за Машей. – А вы тут смирно лежите. Особенно ты, – он зло посмотрел на Васю.
Когда оба вышли в сени, подал голос Кирилл.
– Ты можешь освободиться?
– Если бы. У меня уже руки затекли.
– Такая же фигня. И что делать?
– Бежать надо отсюда, если возможность есть, – послышалось из дальнего угла. Повезло, что сразу не шлепнули, но утром нас точно в расход пустят. А все из-за вас! И меня подвели, и сами вляпались.
– Тебя не спрашивали! – отрезал Вася.
Убийца завозился в своем углу и промолчал.
Внезапно в сенях послышался грохот.
– Ах ты ж, сука! – заорал Иван.
Маша несколько раз вскрикнула, будто Иван пинал ее ногами. Наступила тишина и спустя полминуты дверь со скрипом отворилась. В избу, тяжело дыша, вошла Маша. Не говоря ни слова, присела рядом с Васей и развязала руки. Он, помассировав, затекшие кисти, освободил ноги и поспешил к Киру.
– Маша, ты мой герой! – воскликнул Кирилл. – Ты… Ты… Ты настоящий мужик!
– Он там… в сенях, – проговорила Маша. – Я его столкнула с лестницы.
Ее начало трясти, зубы отбивали бешеную чечетку.
Вася освободил Кира.
– Живой? Или убила его?
– Не знаю я.
Вася взял керосинку, вышел в сени и осмотрел Ивана, лежавшего на крутой лестнице вверх ногами. Тот был жив, но лицо залито кровью, как в каком-нибудь хорроре. Машины сапоги были с мощной подошвой с рельефным протектором и красивым рисунком. Рисунок отпечатался на лбу Ивана, как клеймо. Усы квело обвисли, словно из каркаса выдернули стальную проволоку, и теперь он не был похож на бравого командарма Семена Буденного.
Вася склонился над ним, подобрал выскользнувший из кобуры