Возвращение к себе. 5 шагов на пути к предназначению. Алияна Рози
с детства. И тогда в моей голове выстроилась картинка, что предназначение женщины – это быть женой и мамой, ее работа – это польза и деньги, а радость творчества – это только хобби в свободное от всего остального время. И это все никак не могло соединиться в мечту и тем более в предназначение. Моим ориентиром на тот момент стала профессия швеи, хотя мысли о дизайне не покидали.
Закончив школу, я хотела продолжить обучение по специальности «Дизайнер одежды», чтобы стать причастной к моде, как бабушка Шура. Но родители опасались за доверчивого, несамостоятельного ребенка. В большой город Самару меня не отпустили. Родители убедили, что профессия преподавателя рисования и черчения более важная и престижная. Я любила рисовать, и это стало на тот момент хорошей альтернативой. Так я поступила в педагогический колледж на художественно графическое отделение. Последний год учебы стал для меня самым тяжелым и непредсказуемым.
За что или для чего?
Осенью мама уволилась с работы. Целыми днями она сидела и смотрела в одну точку. Я обнимала ее, сочувствовала, старалась поговорить, но чаще всего из этого получался лишь монолог. Мои доводы, что на смерти брата ее жизнь не заканчивается для нее, были явно неубедительны. Я давила на жалость и говорила, что у нее есть мы с сестрой, что она нам очень нужна, но она не слышала. Я обещала ей, что выйду замуж и рожу ей другого Костю, но она отвечала, что это будет уже не ее сын, не ее ребенок. Тогда я еще не знала, что мои слова станут пророчеством. Я срывалась от беспомощности и обиды кричала, что она все это заслужила. Но ничто не помогло вывести маму из депрессии. Боль и отчаяние приглушили все остальные чувства.
Брат был для мамы всем: путеводной звездой, смыслом жизни, сокровищем и просто самым любимым ребенком. Он был единственным сыном, защитником и продолжателем рода. Именно с ним она видела свою жизнь в старости. Ведь девочки всегда улетают из родного гнезда. Что их ждет? Такая же участь матери и домохозяйки, как у нее. Мама не могла смириться с его уходом. В конце концов она сильно заболела и попала в больницу. Ее выписали уже в безнадежном состоянии. Она лежала дома молча, практически без движения, глядя в потолок стеклянными глазами. Однажды ночью я проснулась и резко вскочила. Мне казалось, что я кричу: «Мама!» Но на самом деле в горле пересохло, связки сдавил спазм и вырвался лишь хриплый странный звук. Сестра тоже проснулась и включила свет. Я села перед маминой кроватью и стала целовать ей руки. Я целовала и плакала, понимала, что это конец. Бабушка Шура тихо вошла в комнату и сказала: «Мы как цветы. Рождаемся из праха, расцветаем и уходим обратно. Это жизнь, дочка, отпусти ее». В комнате повисла тишина.
Тогда, пережив весь этот кошмар, я задавалась вопросом: за что мне все это? Чем я так разгневало Бога и есть ли он? Если да, то почему так несправедлив? Почему уходили один за другим самые близкие и дорогие мне люди? Моя мудрая бабушка Шура тогда ответила:
– Не «за что»,