После потопа. Кассандра Монтег
парнем, у которого все на лбу написано, но свои истинные мысли скрывал. А Дэниел похож на человека, готового добровольно взвалить на себя вину за свои проступки. Такие, как он, не бегут от ответственности и неприятных последствий.
Решила не связывать его. Но этой ночью буду спать чутко. За незнакомцами нужен глаз да глаз.
– Жизнь заставила, – ответила я.
– Заставить никого нельзя, – возразил Дэниел и снова устремил взгляд на море.
Глава 8
Дэниел рассчитал наши примерные координаты и объявил: возьмем курс на юго-восток и через четыре дня будем в Харджо. Дэниел чинил руль, а мы с Перл рыбачили. Несколько часов наблюдали за морем и за птицами, а потом прикрепили сеть к даунриггеру и спустили ее в воду. Два дня пытались поймать скумбрию, но толку никакого. Животы у нас урчали и днем, и ночью. А когда трос наконец натянулся, я еле сдержала вздох облегчения.
Мы вывалили скумбрию из сети на палубу. Темные полосы на спинах рыб сверкали и переливались на солнце. Каждая скумбрия весом фунтов восемь, не меньше. Я брала их в руки и наслаждалась приятной тяжестью. Сколько еды! Потом выпотрошила рыбин одну за другой, а Перл тем временем сложила очаг на треноге, которую мы использовали для готовки.
Я по-прежнему не сводила глаз с Дэниела, стараясь не терять бдительность. Но, несмотря на меры предосторожности, чувствовала себя все комфортнее в его присутствии. Казалось, мы уже давно плаваем с Дэниелом. Бо́льшую часть времени мы молчали, только вместе слушали звуки моря: вот ветер надувает парус, вот у поверхности плещется рыба, вот кричит птица. Мы здесь совсем одни. Нас только трое, и на много миль вокруг ничего, кроме неба и моря.
Чем ближе подплываем к Харджо, тем больше знакомых мест я замечаю. Из Тихого океана входим в воды, под которыми скрылись города Калифорнии. Я частенько здесь ходила: старалась держаться поближе к новым берегам. И все же не любила плавать над бывшими городами. Становилось не по себе: они казались мне чем-то вроде братских могил. Сколько народу погибло не только от наводнений, но и во время миграции! Кто-то от зноя, кто-то от обморожения, от обезвоживания, голода… Люди стирали ноги в кровь, взбираясь на горы, – лишь бы обогнать наступающую воду. Вещи бросали прямо на склонах, совсем как на Орегонском маршруте[2].
Некоторые города ушли под воду так глубоко, что теперь их не найти. Другие, построенные на возвышенностях, даже можно осмотреть, если у вас есть маска для подводного плавания и крепкие нервы. Кое-где небоскребы даже поднимаются из воды, будто металлические острова.
Раньше я ныряла и охотилась в этих подводных городах с гарпуном, но в последнее время спускаюсь под воду, только когда положение совсем отчаянное. Стараюсь держаться подальше от затонувших городов. Они только лишний раз напоминают о прежней жизни, а я этого не люблю. Как-то раз плавала и ныряла в старом городе на склоне Скалистых гор. Среди развалин поселились рыбы, прятавшиеся среди морских водорослей и анемонов. Я нырнула в офисное здание, оставшееся без крыши. Над полом плавали несколько письменных