Тайна розенкрейцеров. Виталий Гладкий
но раз или два в день Тихомиров-старший доставал расшитый бисером кисет, доставшийся ему по наследству, и набивал трубку норвежским «капитанским» табаком с умопомрачительным запахом.
Глеб тоже не курил, однако запах отцовского табака ему нравился.
Он напоминал ему детство, когда клан Тихомировых собирался при свечах за вечерним чаем на веранде небольшой дачки, и убеленные сединами кладоискатели начинали свои бесконечные рассказы о найденных и ненайденных сокровищах, о разных приключениях и о том, как охранить себя от нечистой силы, которая всегда присутствует там, где лежат древние раритеты и золотые монеты.
– Батя, не темни! – разозлился Глеб. – Вижу, ты опять сел на своего любимого конька. Везде тебе чудятся тайны мадридского двора. Не напускай туману, выкладывай, что ты там еще заметил.
– Молодо – зелено… Я тебе говорил, что в нашем деле всегда нужно идти от частностей к общему. А ты действуешь наоборот. Посмотри вон на тот валун.
Николай Данилович ткнул пальцем в сторону камня почти правильной кубической формы. Он находился на небольшой возвышенности, порос мхом и жесткой, как щетина, низкорослой травой, и был скрыт от глаз наблюдателей терновником. На фоне неба виднелась только его верхушка, плоская, как стол.
– Смотрю… Ну и что? Камень явно обработан. Это и ежу понятно. Он не привозной – такую глыбу и при современном развитии техники не так просто затащить на верхотуру. Значит, его вырубили из местного песчаника. Зачем это сделано? Поди знай…
– И это говорит дипломированный археолог…
Отец сокрушенно покачал головой.
– Зря я столько денег вбухал в твою учебу, зря, – сказал с деланым сожалением.
– За это на старости лет я буду кормить тебя с ложечки манной кашей, – парировал Глеб.
– Как же, от вас, молодых, дождешься… – буркнул отец с деланой обреченностью. – Ладно, не буду тебя интриговать. Давай подойдем к камню поближе.
Изрядно оцарапавшись, они пролезли сквозь терновник, поднялись на возвышенность и очутились возле каменной глыбы, которая была им по пояс. Только теперь Глеб заметил, что в центре камня выдолблено сферическое углубление, а на его сторонах высечены какие-то знаки.
Их почти не было видно из-за мхов, но юноша, раззадоренный отцом, замечал любые мелочи, на которые раньше мог просто не обратить внимания.
– Болван! – Глеб стукнул себя кулаком по лбу. – Ты прав, батя, – учить осла грамоте – только время и деньги зря тратить. Это же надо – не заметить очевидное! Но как ты догадался, что это жертвенник?
– Ну, насчет осла ты маленько загнул. А я тогда кто, мул?
Отец коротко хохотнул.
– Что касается жертвенника, – сказал он, снова став серьезным, – то у меня была уверенность, что он обязательно должен быть здесь. Этот камень стоит посредине обширной площадки, которая некогда была огорожена невысоким заборчиком. Потом сам посмотришь. Визуально заметить ограждение трудно,