Греховные поцелуи. Кэт Кэнтрелл
типа. Конкистадор Барби – это… Нет, это не в моем вкусе.
Ее усмешка резанула Сию как бритвой.
– Вот и прекрасно! Не будет никакого соблазна перевести наши отношения на другой уровень. Никаких привязанностей. Это исключительно деловое соглашение между уважающими друг друга сторонами.
Но это будет брак! Конечно, его брак всего лишь ожидал своего часа. Долг, обязательства – все это дело будущего. Когда он найдет подходящую женщину, даст ей свое имя и разделит с ней жизнь.
Нет, он не собирался умереть одиноким стариком!
– Приятно было узнать – для вас моя мужская привлекательность равна нулю. С другой стороны, могут возникнуть осложнения. А если кто-нибудь узнает, что наш брак не настоящий? Вы и в этом случае получите свои деньги?
– Никто не узнает. Я не собираюсь никому говорить. Вы тоже. Нам только останется сделать вид, будто мы безумно влюблены друг в друга, чтобы мой дед в это поверил. За закрытыми дверями каждый из нас будет волен делать все, что захочет.
«Безумно влюблены»? Не самая простая задача для того, кто вообще никогда не был влюблен.
– Почему вы получите деньги только при разводе? Что за странное условие?
– Любопытно, да?
Он поднял левую бровь:
– Послушайте, детка, вы сделали мне предложение. И я тоже захотел задать вам несколько вопросов. Логично?
– Мой дед… он такой старомодный! Когда погибли мои родители… ему захотелось проявить участие. То есть выдать меня замуж. Дед полагал – я должна влюбиться, выйти замуж и родить детей. О разводе и речи не было. Деньги? Так, на всякий случай, если с мужем вдруг не заладится… Этот пункт я буквально выбила из него!
Лукас улыбнулся:
– Я знаком с вами пять минут, но уже уверен: вы сами способны о себе позаботиться. И почему именно тридцать пять лет? Вы не похожи на тех, кто мог бы просадить свой трастовый фонд на кокаин и рулетку.
– Все деньги, что остались после родителей, я вложила в приют, где работаю! – отрезала она. – Нет, мне не приходится жить на подаяние. Мой дед основал трастовый фонд и депозит с хорошим процентом, который поступает прямо на мой банковский счет. На жизнь этого хватает, но чтобы построить приют – нет. Вероятно, дед полагает – к тридцати пяти годам я потеряю интерес к спасению бедных женщин.
– Лично мне так не кажется.
– Мне тоже. И я не желаю связывать себя навек никакими священными узами. – Она скрестила на груди руки. – Послушайте, я же не уговариваю вас вложить деньги в финансовую пирамиду! Этот брак может спасти чьи-то жизни. Женщины, которые страдают от оскорблений своих мужей, им… им просто некуда пойти! Большинство из них не имеют образования, а им приходится работать, чтобы прокормить своих детей. Считайте это благотворительностью. Или вы слишком эгоистичны, чтобы даже думать о таких вещах?
– О, только без этого! – поднял руки Лукас. – Я исправно плачу свои десять процентов, так что не надо!
Все же не зря она нажала на эту кнопку. Что бы он там ни говорил, колесо закрутилось.
«Шесть