Аномалия вне зоны. Олеся Андреевна Малышева
оставила меня, и я пошла искать свою комнату. В третьем секторе, где совершенно никто не жил, комнаты семьсот пятьдесят пять совсем не виднелось. Я шла и шла, чувствуя, как энергия приливает к моему телу. Да где же она? И вот я вижу комнату с номером семьсот, семьсот тридцать… Вот же она, да! Я толкнула дверь, и она с лёгкостью распахнулась мне, но вместо прежней спальни я увидела только стол, который стоял посередине комнаты. Что здесь происходило?
Я в страхе выбежала из комнаты и пошла проверить соседние. Они открывались, а потом я видела ту же самую картину. Свет тускло горел, а дальше в коридоре он мерзко моргал, нагоняя страх. Комната восемьсот пятьдесят восемь. Мне нужно добрать до неё. Я взяла все силы в кулак и в белых пижамных штанах и спортивной майке пошла вдоль. На мне были синие кеды, которые мне выдали несколькими этажами ниже, и они жутко неудобные. По дороге я забегала в другие комнаты, где также никого не было.
Восемьсот пятьдесят восемь. Я открыла дверь и увидела, как Алекс лежал на полу без сознания. В его комнате было всё как обычно: кровать, стол. Я подбежала к его телу и начала трясти.
–Да чёрт, Алекс! Ты не мог умереть!
Я достала аптечку и нашла нашатырный спирт в небольшом бутыльке. Поднесла к носу Алекса, а он пошевелил им. Значит жив. Можно спокойно вздохнуть.
–Эй, вставай! – крикнула я так громко, что меня мог услышать весь коридор.
Он открыл свои глаза и посмотрел на меня. Я подала ему руку.
–Сэнди, ты можешь не орать? – спросил он с наглым выражением.
–Нет, не могу. Объясни мне, что здесь происходит.
–Детей куда-то отправили. Нас осталось буквально десять человек. – объяснил он.
Его одежда была приличнее моей: белые брюки и белый свитер, а на ногах – чёрные кеды.
–А ты куда пропадала? Они все были с тобой? – спросил Алекс.
–Меня изучали несколькими этажами ниже, – ответила я.
–Долго тебя изучали. Ладно, идём на ужин. Ты со мной?
–Окей, я с тобой. Почему ты был без сознания? – поинтересовалась я, пока он сидел на своей кровати.
–Я не спал около трёх суток. Вот и вырубило, – буркнул он.
Я промолчала и вышла из комнаты, а он сделал то же самое следом за мной. Направление было в сторону оранжереи, а, скорее всего, он туда и шёл.
–Теперь ваша столовая находится в оранжерее? – спросила я.
–Нам не приносят еду уже неделю, – с пофигизмом сказал он.
–А что насчёт кураторов или наставников? Они вообще появляются?
–Их приход означает только то, что ребёнка заберут в непонятное место. Мы думаем, что их увозят домой, но это только предположение. Говорят, их отправляют на военную базу. А кто-то выдал однажды, что их истребляют. Сколько людей, столько и мнений, – рассказал он.
Мы дошли до входа в сады. Там больше не было так красиво. Алекс побежал к фруктам и заполнил ими все свои карманы.
–Ужин готов. Идём в комнату.
Мы шли до комнаты молча, как будто каждый думал о своём, но оба знали, что страхи у нас схожи. Страх перед неизвестным.
Он