Укрощение Петровичей. Оксана Алексеева
было додуматься! И за что?! За единственное опоздание на этой неделе?!
– А, было еще кое-что, – припомнил Яр. – Похоже, нарисовалась его предыдущая жена. Ну та, которая из моделек и на полголовы выше отца. Бесится до сих пор, что после развода шиш с маслом получила по брачному договору, целый год у нее ушел на то, чтобы в реальность поверить. Могу провести параллели – до нас тоже только через год дойдет сегодняшняя новость, а до некоторых из нас и пяти лет будет маловато…
– Ближе к делу! – поторопил младший.
Ярослав кивнул, возвращаясь к главному:
– И она в порыве нервного откровения заявила отцу, что изменяла ему с его сыном.
– Вот же крыса! – Мир снова подлетел на ноги. – Как ее там звали? Вероника, Виктория?
– Крыса, – выбрал Ярослав. – Хоть и красотка. В связи с чем у меня к тебе вопрос – ты в отца адекватностью пошел? Причиндалы в штанах удержать не смог, и за это я безвинно пострадал?
– Я?! Да с чего ты взял, что это был я?!
– Ну, методом исключения. Если нас всего двое, и я никаких интрижек с отцовскими женами не вел.
– И не я! – заорал Мирослав. – Клевета и наговор! Я даже имени ее толком не помню!
– Вот это как раз неудивительно. Мы оба знаем о твоей слабости к красивым женщинам.
Обвинение было очень обидным в текущем контексте… хотя и имело право на существование. Но Мирослав вернулся к центральной проблеме:
– Мы сейчас на одной стороне, брат! Так что давай потом выясним, кто из нас был неправее. В общем, что нам теперь делать?
Ярослав думал минуты две, но по окончании внутренних размышлений смог лишь развести руками:
– Жить на зарплату.
– Понятно, – шок уже раздавил Мирослава окончательно, потому и энергичная злость из тона исчезла. Тоже надолго погрузился во внутренний монолог, потом спросил нейтрально: – Ярик, братишка, а ты случайно не знаешь, какая у меня зарплата?
Вопрос был очень существенным, но Ярослав в ответ тяжело выдохнул:
– Я даже своей еще не успел поинтересоваться. Это без труда можно глянуть по переводам, но…
– Боишься? – сразу понял Мир.
– Как будто ты не боишься. Мне всего двадцать семь – жаль в таком возрасте умирать от инфаркта.
Мирославу тоже было жаль умирать от плохих новостей, особенно если учесть, что он двумя годами младше. Природа ведь должна соблюдать какой-то порядок. Но сейчас было очевидно одно – если отец уже выкинул деньги, то выхода нет. Или выход всегда есть, просто из глубины апатии нуждается в подсветке?
– Кто хоть тот счастливчик, который даже лотерейный билет не покупал, но получил все наше состояние?
– Без понятия, – ответил Ярослав, однако сосредоточился. – Я уловил только, что папка была о старых практиках на производстве. Некоторых студентов устраивали на оплачиваемую практику, потому платежные реквизиты указывались в шапке анкет.
Мирослав почувствовал, что оживает:
– За какой год?
– Два