Межвремье. Медина Мирай
спросил он дрожащим голосом.
– Ты заинтересовался! Не скажу, пока не примешь решение. Получишь этого человека, когда ответом на мое предложение будет «согласен». Хорошенько подумай. Сердце твоего королевства не будет держаться вечно. Его поддерживает любовь среди людей, но с каждым годом ее все меньше, как меньше в людях мудрости, храбрости и радости. Рано или поздно все королевства падут. Я это чувствую. Сердце держится столько, сколько длится жизнь старшего наследника до определенного момента, а душа моего человека продержится больше тысячи лет. Это твой шанс, Эремор. Не проходи мимо него. Я все же представитель мира, в котором вы живете, и чувствую его гибель. Свою гибель к тому же… Если я получу признание времен, то окрепну. Это тоже поможет избежать краха.
Ариан подсел к нему, смиренно опустив взгляд.
– Я умираю, Эремор. На поиски Альмента дали два года, но мне самому осталось жить меньше года. Я бессмертен условно, в отличие от других времен. Это мое проклятие. А признание может сделать меня полностью бессмертным снова. Долго вы продержитесь, если я умру?
И Ариан вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Отчего-то в горле встал ком. В зале его ждали люди, которые считали его другом. Те, кого он сам не считал своими друзьями.
Король Эремор сидел за столом, поникнув головой. Он вдруг задумался:
«А что, если угроза королевствам грозит не из-за того, что Ариан бессмертен условно, а из-за того, что он сам не обладает ни храбростью, ни мудростью, ни радостью. Что, если все это потому, что он не умеет любить?».
Глава 14
В королевство радости друзья ехали молча. Даже Кален не выдал ни одного колкого словечка – его мысли были заняты принцем и его чувствами. Чтобы не попадаться ему на глаза, он сел на переднее сиденье.
Красоты королевства радости уже не радовали глаз, и дело было не только в том, что ребята вдоволь на них насмотрелись. Они задумались, зачем собрались, если их никто не слушает. После позора на том памятном вечере, слава об их никчемности разлетелась по всем королевствам, и вот теперь после первого же промаха в королевстве любви дух решимости улетучился.
Единственным человеком, кто еще не до конца растерял пыл, была Иона. Она разглядывала своего прадеда и считывала любое изменение выражения его лица.
Кален всегда прислушивался к велению сердца. Проблема заключалась в том, что оно далеко не всегда советовало, как правильно поступить.
Ему хотелось оберегать Санни. Он не мог понять, является ли это желание признаком дружеской симпатии или же привязанности, сравнимой с той, какую он испытывал к беспомощным животным. Санни был выше, старше, умнее, во всем лучше, мог постоять за себя. Лишь изредка он позволял себе секундную слабость.
– Ждите меня здесь, – заявил Ариан, выходя из машины.
– Что? – Кален выглянул в окно и открыл дверцу. – Зачем мы тогда приехали? Кстати, о чем ты говорил с королем?
– Уж кто-кто, а ты точно должен остаться, – произнес Ариан грозно. – Я не хочу новых проблем.
Калену нечего было ответить. Он почувствовал над собой теплое дыхание и поднял голову. Тревис