Иллюзия прогресса: опыт историософии. Григорий Сергеевич Киселёв
Примечательно, что противостояние исламистов Западу поддерживает – по-разному, молчаливо или открыто – немалая часть незападного мира. Немаловажно, что источник всей бездны ненависти, скапливающейся в незападном мире, которая грозит вылиться на человечество в целом, отчасти следует искать как раз в наметившейся утере смыслов и ценностей Западом.
У бывших колониальных стран «накопилась обида на мир белого человека. Потому что Европа ими командовала полтысячи лет. …Вместе с тем это зависть и неприязнь бедных к богатым. Разные религиозные и этнические моменты. …многие правители пытаются спекулировать на этом. …Отводить ненависть народов против самих себя, – за свои огрехи, за свои ошибки – в русло ненависти к белому человеку… Расизм народов Третьего мира – это ответ на столетия белого расизма»[28].
Трагедия сентября 2001 года в США вполне наглядно показывают, что логика событий может привести к весьма печальным последствиям, тем более, что XXI столетию суждено, по прогнозам, стать эпохой борьбы за ресурсы между «богатым Севером» и «бедным Югом».
Цивилизационные исследования вскрыли всю сложность адекватной оценки социокультурных общностей, находящихся на разных стадиях исторического развития. С одной стороны, различные ценностные системы действительно не должны сравниваться в понятиях «истинный – неистинный» или «передовой – отсталый» и т. п. Суждения об «недоразвитости» незападных цивилизаций в социокультурной системе координат кажутся неосновательными. Их специфика требует сопоставления и взаимодополнения, без которых невозможен диалог миров, сохраняющих каждый свое лицо.
При этом нужно оговориться, что совершенно не обоснованы опасения, что путь к правовому государству, которое предоставляет человеку наибольшую степень свободы, означает утерю цивилизационной или культурной идентичности[29]. Этот путь всецело определяется локально-цивилизационными особенностями; речь вовсе не идёт о слепом копировании, которое так пугает националистов, традиционалистов и фундаменталистов самых разных направлений и которым они пугают других. Неудивительно, что в постколониальное время потерпели крах эксперименты с прямым «экспортом» западных моделей в общества, имеющие иную цивилизационную природу. Тщетные усилия по «экспорту демократии», недостаточно продуманные и негибкие, стали едва ли не основным стимулом фундаменталистской реакции на вестернизацию, на навязывание чужих ценностей.
Однако, признавая необходимость содействия цивилизационному диалогу, нельзя в то же время не противостоять тем, кто отрицает ценности гуманизма насилием. Справедливо мнение А. Пионтковского: защита «фундаментальных демократических ценностей Запада, выработанных его многовековой историей – свобода мысли, свобода женщины, разделение властей, независимый суд, отделение религии от государства – должна стать сегодня главной задачей»[30]. Стоит напомнить принципиальную
Российским почвенникам и националистам, в частности, хорошо было бы чётко осмыслить что же они отвергают: правовое государство и гражданское общество, представительную демократию, разделение властей, рыночную экономику или же кричащее имущественное неравенство, хищнический эгоизм, коррумпированность чиновничества и массовую культуру. Последние ведь не являются непременными атрибутами первых. Напротив, в наше время они характерны и для тех обществ, где как раз нет правового государства и т. д.