О людях, сверхсилах и удаче. Том 1. Александр Андреевич Войкин
я не посещал спортзал, забив на тренировки, поэтому, стоило мне в пятницу вечером пересечь порог священной обители молодых бойцов, как тут же сбоку прилетел боковой удар тренера.
– Где шляешься, придурок? Соревнования на носу, а ты *** пинаешь, балбес! Живо на татами, – прорычал Ханзо-сан, за шиворот волоча меня по полу к «рингу» – квадрату пять на пять метров, выложенному из матов.
Швырнув меня на татами, тренер отошел в сторону и скрестил руки на груди.
– Джин! Ты первый! – раздалась его команда. Я хмыкнул. Джин был лучшим учеником и гордостью тренера. Первый во всем: и на местных соревнованиях, и на уровне страны, и даже получивший третье место на мировом чемпионате. Похоже, Ханзо-сенсей разозлился не на шутку, раз с ходу выставил тяжелую артиллерию.
– Да, сенсей! – поклонился тренеру Джин, а затем шагнул на татами. Я уже поднялся на ноги и насмешливо разглядывал своего будущего противника. Нет, до моего превращения в сверха мне до чемпиона было как до Луны на унитазе. Теперь же – заранее предвижу все его атаки и обманки. Он еще не начал сражение, а мне уже стало скучновато.
Мы традиционно поклонились сенсею, затем друг другу, и встали в стойку. Я принял самую расслабленную: пальцы сжаты в кулак, локти прижаты к телу, руки параллельно полу, ноги на ширине плеч, для лучшего упора. По сути универсальная стойка – из нее я мог и атаковать, и защищаться. Джин же, как обычно, встал в кокутцу-дачи – носок впереди стоящей ноги смотрит на противника, стопа стоящей сзади ноги развернута наружу на девяносто градусов, расстояние между ступнями – две ширины плеч, обе ноги согнуты в коленях. Одна из основных стоек в каратэ. Что ж, очевидно, что чемпион выберет привычный для себя стиль. Хотя, по сути, тренер Ханзо учил нас не только одному каратэ, но еще и многим другим видам единоборств, преподавая все в комплексе, обучая как противостоять любому боевому искусству.
Секунд десять стоим друг напротив друга. Чемпион рвется в бой, чувствую, как в нем кипит адреналин. Похоже, он только начал разминаться, когда я пришел. Что ж, прости, Джин-кун, сегодня не твой день.
Не выдерживает, бросается на меня. Удар правой, по идее, должен пробить мое солнечное сплетение и лишить возможности соображать на какое-то время, но я его даже не почувствовал. Поймав изумленный взгляд Джина, с усмешкой хлопаю ладонью его в центр груди. Бедного чемпиона сносит на добрые полсотни шагов. Ударившись о стену, Джин рухнул на пол. Я неспешно подошел, наклонился над противником и проверил пульс.
– Глубокий нокаут.
Затем, выпрямившись, ловлю на себе задумчивый и слегка удивленный взгляд тренера.
– Кен, Сато – приведите парня в чувство. Остальные – продолжаем тренировку. Ты – за мной.
Миновав удивленных учеников, мы оказались в тренерской. Здесь я бывал редко, но всегда поражался той аккуратности, с которой Ханзо-сенсей относился к своему кабинету.
– Садись, – бросил он мне, устраиваясь в кресле. Я послушно приземлился напротив, глядя на тренера честными-пречестными глазами.