Шизоград. Город абсурда. Андрей Логунов
как вход туда ещё не построили, и проверять это никто не хотел.
Облака все плыли и плыли, загораживая космическую радиацию. Дулекачу даже начало раздражать, что этих облачных объектов так много, а мух в стране так мало. Почему они не сражаются за свои права. Куда приятнее смотреть, как по небу медленно двигают мухи, а худые подростки их ловят в плошки.
Вдали послышался звон самохода – это гости с пакетами приезжали на экскурсию в грузовой транспорт. Обходили достопримечательности прицепа и делали брелоки из щебёнки в форме цифр. Если бы не конкурс, Дулекача тоже была бы там, встречая посетителей с чайником на спине. Каждому нужно было посветить в лицо из лазерной указки и похлопать по груди намоченной кисточкой от кастрюли. Гости в этот момент закрывали глаза и пускали носом мыльные пузыри. А в конце экскурсии все становились паровозиком и, перебирая пальцами ног камушки на земле, пытались переместиться обратно на железный лист. В то же самое время, аниматор читал лекцию о правильном нахождении в очереди и безопасном передвижении к кассовому аппарату. Те, кто приезжали с уличными животными сдавали их в прикроватную тумбочку и после мероприятия там, где толпились прикроватные коротышки, образовалась большая масса посетителей, забиравших их обратно. Одному человеку даже отдавили цветок на носке кожаной туфли. Все были взволнованы. А когда масса отправилась туда, откуда приехала и куда не хотела, с неба посыпались разряженные фонарики. Дулекача представила себя там и мысленно помахала перед лицом рукой, на прощание разгоняя колорадских жуков от бархатного одеяла.
Хороший сегодня был день. Насыщенный задачами и планами. Насыщал их астроном из большого стеклянного шприца. Поднимать прибор нужно было двумя руками в рукавицах на синтепоне. Нажимать ничего не следовало – насыщение происходило автоматически от внешнего вида. А уже после данного мероприятия астроном поднимал мизинец выше пояса, и ночь сменялась новым листом на отрывном календаре. Старые числа он размешивал в деревянном сосуде и расплавлял сваркой на восточной стороне запасных деталей граммофона. А когда голова начинала кружиться от перебоев в освещении подъездов, он улыбался нервной улыбкой и пускал всем немытой ногой водный поцелуй.
В мыслях об этом Дулекача стала проваливаться в сон. Как ни старалась этого избежать, но заснула она так крепко, что сон был неоправданно ясный и естественный. Будто стала она вся ужасно матовой, да так сильно, что весь мир от неё заразился тоже принимать такой оттенок, словно старое электронное фотоизображение в альбомной стене. Дулекача испугалась. Ещё бы, раз все такое же матовое, как и она, то и победа в конкурсе ей не светит. Она взяла нож для чистки картошки и приготовилась смывать матовый цвет с окружающих. Но не получалось, хотя нож был модный и алюминиевый, а мойку сопровождало обдувание бабочкой на шее воздушными линиями.