Я спас СССР. Том III. Алексей Вязовский
павшей смертью храбрых в битве с преступным элементом. Короче, всячески отвлекаю Викино внимание и заговариваю ей зубы. Зато феерическое появление Орловой в местном отделении милиции описываю во всех подробностях. И тактика себя оправдывает. Все! Воры забыты, меня жадно расспрашивают только про кинодиву: а какая она, а во что одета была, что именно сказала мне, и желательно повторить все дословно… Узнав, что Любовь Петровна собственноручно написала мне рецепт отбеливания кожи, Вика просто теряет дар речи. Да, девушки, они такие – какая бы умница ни была, а мир кино – это для них святое.
Меня тащат поближе к окну, внимательно всматриваются в лицо, ища границу между загаром и светлой кожей.
– Слушай, правда уже незаметно! Отличный рецепт. А ты чего вообще бороду сбрил?
– Ну… ты же просила побриться, хотел к твоему приезду приятный сюрприз тебе сделать.
Вика довольно улыбается, мне достается еще один жаркий поцелуй.
– А пойдем ночевать на Таганку?…
Вот кто бы на моем месте смог отказаться от такого искушающего предложения?
Глава 4
Тверды слова, бестрепетна рука, но страшно то во сне, то наяву: без отдыха и без черновика единственную жизнь свою живу.
До начала учебы я успеваю переделать кучу дел. Разгрузить машину от южных фруктов. Выпить пива с парнями и выслушать их историю возвращения домой (Юля в очередной раз устроила концерт).
Вика уехала домой повидаться с родными перед первым сентября, теперь до Нового года ей из Москвы уже не вырваться. Руководство университета попросило ее поработать весь первый учебный месяц медсестрой, пока младшие курсы, и ее группа с биофака в том числе, будут отбывать трудовую повинность на картошке. Но потом, когда начнутся занятия, Вике придется перейти на полставки и работать только по вечерам – совмещать учебу на дневном отделении и полный рабочий день физически невозможно. Уговаривал ее совсем оставить работу, но куда там! Подруга у меня девушка самостоятельная и сидеть на моей шее категорически отказывается. А на студенческую стипендию особо не развернешься.
Каждый день с утра я мотаюсь на Пятницкую и задерживаюсь там до позднего вечера. Ночую на Таганке. К урокам английского языка Иванов добавил еще и занятия по основам оперативной работы – меня усиленно готовят к предстоящей поездке в Японию. Натаскивает меня дядька средних лет с совершенно обычной, незапоминающейся внешностью, но с редким именем Октябрь и отчеством Владимирович. Это имя ему идет, как ни странно.
Дело это совершенно новое, никогда раньше я с этой стороной деятельности наших спецслужб не сталкивался и особо ей не интересовался. Знал о ней лишь на уровне шпионских боевиков. А теперь вот пришлось. Информации тьма. Записывать мне ее разрешили, но хранить конспекты можно только в личном сейфе в специальной сброшюрованной тетради.
Сначала идет теория, потом для закрепления материала мы выходим на оживленную Пятницкую, где Октябрь Владимирович наглядно показывает мне, как выявлять