Ведьмак из Большого Киева (сборник). Владимир Васильев
Есть вещи, которые ведьмаки не продают даже за очень большие деньги. Доступно? А теперь будь добра, помешай супчик, а то пригорит.
Остаток вечера Синтия промолчала. Примерно через час после того, как она улеглась спать, после мучительных и довольно сумбурных размышлений полуорка поняла: Геральт прав. По-своему. По-ведьмачьи.
Синтия поняла это умом, но не сердцем.
И еще она поняла: каждый ведьмак, вставая на эту странную и тяжелую стезю, сначала должен убить свое сердце.
Сам. Добровольно. Решением разума.
А наутро она заставила себя молча и по возможности безразлично наблюдать, как из подкатившего к дому внедорожника выходят двое – лысый, чем-то неуловимо похожий на Геральта мужчина неопределенных лет и хромой, седой как лунь старик. Лысый, несомненно, был ведьмаком – голову его украшала не менее свирепая татуировка, чем у Геральта. Звали ведьмака Эскель. Старика – Владзеж. С Эскелем Геральт сухо поздоровался, отчего Синтия сначала решила, будто отношения у них не самые теплые, но потом ведьмаки обнялись. Так обнялись, словно расстались десять лет назад, предварительно пройдя плечом к плечу огонь, воду и мрачные тоннели киевских подземелий. И при этом не раз спасали друг другу жизнь. Старику Геральт просто поклонился. Чуть не до самого щербатого асфальта.
Что бы ни пережили Геральт и Эскель в прошлом, общались они на удивление мало и все так же сухо.
– Он чист? – спросил Эскель.
– Абсолютно. Его, а заодно его мамашу, шестерых братьев и сестер да еще мерзкую псину в придачу я вынул из камеры сто второго пресса. Работающего на сжатие. Тут, неподалеку.
– Как они туда угодили?
– А бес их знает! Сдуру, видимо. Папаша ихний в это время сидел в пультовой и голосил в видеофон. Я услышал. Денег у папаши оказалось всего две тысячи. Короче, я сторговался на мальчонку.
– И папаша его отдал?
– Нет. Пришлось отбирать.
– Хоть без трупов?
– Без. Даже псина уцелела. А пацан вроде здоровый и не отощавший, я глянул. Рефлексы нормальные.
– Понятно. Где он?
– Спит в доме.
– Неси.
Геральт обернулся к Синтии:
– Слыхала? Марш!
Синтия заставила себя остаться холодной – хотя бы с виду. Но когда она несла из комнаты к внедорожнику сладко посапывающего и ничего не подозревающего малыша, сердце ее все-таки предательски сжалось.
Ведь она еще не ведьмачка.
Донесла. Передала старому Владзежу. По тому, как ловко и умело старик взял спящего ребенка, Синтия поняла, что Владзеж часто имеет дело с маленькими детьми. Поняла чутьем самки, глубинным и почти мистическим. И – о чудо! – ей стало чуточку легче.
– Ладно. – Эскель скупо хлопнул Геральта по плечу. – Бывай.
– Бывай, Эскель. До свидания, Владзеж.
– Будь здрав, Геральт.
Хлопнули дверцы. Затарахтел двигатель. Звук его быстро растворился в утренней дали. Почему-то Геральт долго стоял и глядел вслед давно уехавшему внедорожнику. И молчал. И Синтия стояла и глядела, тоже молча. А когда молчать стало