Брачная афера Ривотта Мадсона. Анна Пожарская
на самом деле всю душу наизнанку вывернуть может.
– Кто? – прищурился Ривотт.
– Дознаватель, – пояснила Гортензия. Смерила мужа взглядом, выложила на стол медный потертый ключ и уточнила: – От твоей комнаты. Вторая дверь после окна наверху, – набрала в грудь воздуха и продолжила: – дверь между нашими спальнями не запирается, но, очень прошу, стучись, – криво усмехнулась: – Ждать тебя сегодня в постели?
– Нет, – покачал головой мужчина. Несколько покоробил будничный тон благоверной, но Ривотт одернул себя. Не настоящий же он муж, так, вовремя подвернувшийся старый знакомый. Невозмутимо продолжил: – Завтра важное соревнование. Надо поспать.
– Отлично, – закивала Гортензия и поднялась из-за стола. – Увидимся за завтраком.
Собралась было выйти, но супруг не дал. Осторожно схватил за плечо.
– Вексель… Хочу забрать его.
Гортензия покачала головой.
– Отдам через полгода. Нужны гарантии. Твое слово ничего не стоит.
– Но мы договаривались! – возмутился Ривотт.
– Ешь, – Теззи вырвалась из захвата, – остынет.
Оправила рукав и вышла прочь. Ривотт уселся за стол и послушно принялся за трапезу. Догадывался, что приятельница обманет с векселем, и даже не злился. После той выходки с предложением он бы тоже себе не доверял. В юности поступок казался страшно остроумным, а сейчас и вспоминать было стыдно. Здоровый лоб обвел вокруг пальца девчонку, считай, ребенка, и радовался так, словно отобрал у нее выкопанного земляного червяка. Дурак! Даром что уже считал себя довольно взрослым, чтобы управлять княжеством, мудрости так и не набрался.
Прожевал очередной кусок мяса и усмехнулся. Сказал бы ему кто-нибудь тогда, что Теззи будет покушаться на мужа, глядишь, все бы сложилось иначе. И близко не подошел бы…
Покачал головой. Все-таки интересно, что же такое произошло в семье Патраков, что милая домашняя девочка дошла до попытки убийства? Стоило выяснить хотя бы из любопытства.
Свою спальню отыскал без труда: поднялся по широкой лестнице на второй этаж, постоял около большого окна в форме арки, любуясь выглянувшей из-за облака луной, отсчитал двери и занялся замком. Ключ провернулся легко и бесшумно. Ривотт толкнул деревянное полотно и вошел в комнату.
Пахнуло лавандой, и вновь прибывший поспешил приоткрыть окно. Еще не хватало провонять чем-нибудь посторонним и заставить Принца волноваться прямо перед заездом! Ящер и так не в духе последние дни: вроде здоров, но нервничает похлеще девицы перед брачной ночью.
Ривотт поискал спокойное место для свечей и пристроил туда прихваченный из столовой канделябр. Огляделся. Комната оказалась большой, но какой-то захламленной. Вроде и места много, а развернуться негде. Рядом с огромной кроватью стоял внушительный платяной шкаф, в углу был стол, а с другой стороны, между окном и дверью в спальню Гортензии, красовался забитый книгами стеллаж. Ривотт сдернул покрывало, разделся, задул свечи и улегся в свежую постель.
Сон не шел. В ночной неподвижной тишине