Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Везунчик из Пекла, или В поисках золотой жемчужины. Дмитрий Шатров
тоже улыбнулся Седой и посмотрел на понурившегося Ракшаса. – Ты вспомнишь, где это случилось? Ориентиры какие-нибудь узнаваемые? Сможешь обратно добраться?
– Да, смогу. А зачем? – задал вопрос Ракшас, хотя уже понял, к чему ведёт разговор.
– Как зачем? – взвился Баламут. – Ты что, не понимаешь? Только же разговаривали. Думали, что дальше делать. Варианты искали. А тут – бац, держи! Вариант нас сам нашёл. Это же вариант с большой буквы! Вариантище!!!
Не на шутку возбудившийся Баламут метался по номеру как дикий зверь в клетке. Седой тоже весь подобрался в напряжённом раздумье.
– Добираемся до места. Всё перелопачиваем там. Находим… Нет, что ты улыбаешься, как придурок? Куда ты полез? Зачем тебе рюкзак твой? Седой, скажи ему! А, что с тебя взять. Не проникся ты ещё. Находим, короче, то, что находим. Потом думаем: самим это съесть или институтским продать. За вознаграждение. Большое вознаграждение!
– Там места такие, что как бы самих не съели. Тебе ли не знать? – Ракшас с улыбкой разлил оставшийся коньяк по бокалам. – Выпейте, успокойтесь. Ну, за удачу!
– Да и не осталось там ничего больше: я всё что можно облазил. Наверное, вот это все ищут.
На стол шлёпнулся тяжёлый органайзер, который Ракшас успел достать во время пламенной речи Баламута.
Седой начал перелистывать ежедневник, просматривая записи. Баламут коршуном навис над его плечом.
– Похоже, оно. Смотри, записывали всё досконально. И даты примерно совпадают. Кстати, точка отправления как раз Перевалок и есть. Карта-схема маршрута с пояснениями. Вот тут мы с Ракшасом встретились. Так, место первой ночёвки. Ничего, подробненько так. Ещё одна схема. Тут вообще всё расписано, и комментариев три листа. Когда, где, зачем. Ориентиры, подъездные пути. Грамотный подход, ничего не скажешь. О, а это что такое? – пальцы командира нащупали в одном из кармашков обложки утолщение.
– Звездец! – одним словом ёмко охарактеризовал возникшую ситуацию Баламут. На ладони Седого лежали две маленькие карты памяти.
Ракшас снова полез в рюкзак. Вытащил смартфон, вставил SD-карту. Телефон блымкнул заставкой. Девять процентов питания. Пальцы пробежали по пиктограммам, и картинка видеосъёмки ожила.
На экране появилась панорама добывающего карьера, снимаемая сквозь ветки кустарника. Отвал мощного террикона на треть теряется в тёмной мути чёрного кластера. Камера пошла вдоль насыпи. Оператор периодически задействовал зум, выдавая крупные планы. Контрольный пункт с двумя неработающими, задранными вертикально вверх шлагбаумами. Брошенный карьерный тягач на дороге, БелАЗ, похоже. Трёхэтажная коробка карьероуправления с выбитыми стёклами окон. Перед ним пылились несколько легковушек. Грунтовая дорога для большегрузов. Объектив прошёлся по грейдеру и упёрся в громаду обогатительного завода. Километра полтора до него, не меньше. Дальше угадывается железнодорожная ветка. Гаджет пискнул, предупреждая о критически низком уроне заряда. Тут картинка размылась, возвращаясь опять к отвалу.