Как худеют настоящие мужчины. Клиническая диета доктора Ковалькова. Алексей Ковальков
Это значит, когда-то, может быть, много лет назад, в далеком детстве, у вас был такой опыт вкусовых ощущений, и он, будучи достаточно ярким и выразительным, сформировал у вас в голове свой очаг, который никуда не делся за все эти годы и находится там до сих пор. И стоило мне только мысленно заставить вас коснуться этого очага, как он сразу же дал бурную ответную реакцию.
У многих из нас есть свои тайные воспоминания увиденного или прочувствованного – только от мысли, от которой нас просто бросает в дрожь и хочется сразу куда-нибудь спрятаться, убежать, потрясти головой, чтобы выкинуть это все из своей головы. Забыть бы это раз и навсегда. Но вот парадокс – если вы даже забудете об этом, доминантный центр в голове все равно останется. Так просто от него не избавиться.
Я сам, например, невольно сокращаю мышцы левой ноги при воспоминании, как еще в далеком детстве, пацаном, этой самой ногой наступил на змею. Она как бы проскользнула, провернулась под моей детской сандалькой. Прошло уже более пятидесяти лет, но это ощущение так свежо и ярко, как будто все это происходило даже не вчера и не десятки лет назад, а прямо сейчас.
Теперь представьте себе, что все это составляет не более 1 % всех ваших доминантных центров, которые вы можете в себе даже не конкретизировать. Все вместе они определяют ваш характер и ответную реакцию вашего поведения в той или иной ситуации.
Проведем еще один маленький эксперимент. Попробуйте в течение нескольких секунд думать о чем угодно, кроме, скажем, своего живота. Так! О чем вы только что подумали? О животе? Теперь понимаете, как легко можно вами манипулировать?
Мне сейчас вспомнился один случай из практики, когда мне надо было убедить в необходимости похудеть одну мою хорошую и очень полную знакомую. На тот период ее вес составлял более 180 кг, но худеть она вовсе не собиралась. В разговоре с ней я ненароком дал понять, что если она не возьмется за себя и не начнет худеть, то жить ей осталось не так долго, и хоронить ее, скорее всего, придется в огромном гробу, называемом в сфере ритуальных услуг колодой. На этот разговор она только махнула рукой, как всегда, оставшись при своем мнении, но спустя неделю все же позвонила мне.
А я, признаться, ждал ее звонка, понимая, что «посеял зерно».
Она мне сказала сквозь слезы, что наконец-то приняла решение худеть.
– Никак не могу забыть твои слова, – жаловалась она. – Вечером перед сном закрываю глаза и невольно представляю себе этот огромный гроб – «колоду», который несколько здоровых мужиков не могут протиснуть через