Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга восьмая. Январь, февраль. Митрополит Владимир (Иким)
гибели…
Посмотрите на святителя Василия и его верного друга Григория: разве можно обвинить их в лености, в недостатке усердия и трудов? Нет! Но разве эти труды, посты, ношение власяницы были главным для них? Опять-таки нет! Главным для них было служение Богу и возрастание в добродетели. Вот как пишет об этом сам святитель Василий в своем сочинении «О подвижничестве»: «Подвижническая жизнь имеет одну цель – спасение души, и поэтому все, что может содействовать сему намерению, должно соблюдать со страхом как Божественную заповедь, потому что и самые заповеди Божии не что иное имеют в виду, как спасение послушного им. Посему как входящие в баню обнажаются от всякого одеяния, так и приступающим к подвижнической жизни надо, обнажившись от всякой житейской вещественности, вести жизнь любомудрую. Первое, о чем более всего должно заботиться христианину, – это обнажиться от разнородных и различных порочных наклонностей, которыми оскверняется душа».
И именно благодаря этим верно расставленным приоритетам результатом подвижнической жизни будущих святителей стали множество человеческих душ, просвещенных Светом Христовым, и мудрые духовные произведения, в которых и по сей день, спустя столько веков, христиане черпают назидание в добродетели.
В 362 году на епископскую кафедру города Кесарии Каппадокийской был поставлен епископ Евсевий. Сам будучи уже в преклонных летах и потому желая найти себе умного, образованного и благочестивого молодого помощника в епископских трудах, Евсевий вызвал в Кесарию Василия, о котором был много наслышан, и рукоположил его в сан пресвитера. Сам Василий не считал себя достойным священного сана и хотел отказаться от него, но епископ настаивал, и Василий повиновался. Он остался в Кесарии и как пастырь вскоре снискал уважение и любовь всей кесарийской паствы.
Однако именно эти любовь и уважение стали причиной его размолвки с епископом Евсевием. Епископ, увидев, что авторитет пресвитера Василия затмевает его собственный авторитет, и поддавшись человеческой слабости, открыто высказал это своему помощнику. Василий, не желая нарушать мир в епархии, оставил Кесарию и возвратился в Понт, на реку Ирис, в свой монастырь.
Интересно, многие ли поступили бы так в наше время? Многие ли люди, оказавшись несправедливо обиженными, решили бы пожертвовать собственными чувствами ради общего блага? Увы, на этот вопрос приходится честно ответить: нет… Мы так часто ставим свои личные обиды превыше всего, забывая полностью о том, что окружающий мир в какой-то мере зависит от нас – пусть не полностью, но зависит. Мы тоже часть этого мира – и, значит, в какой-то мере создаем атмосферу в нем, даем определенное направление его жизни. Да, в обычной ситуации справедливость можно и нужно отстаивать, при необходимости даже прибегая к судебному вмешательству – но только не тогда, когда восстановление справедливости в нашу пользу может принести вред всему окружающему нас обществу и вообще другим, ни в чем не повинным