Второй выход. Константин Ежов
с ним, что делать будете? – поинтересовалась она у него.
– Я надеялся на ваше участие. На текущий момент он только глазами и может вращать, даже ничего не слышит. Хорошо, что он практически младенец, иначе бы с ума сошёл. Сами понимаете, теперь его выхаживать надо с соответствующими проблемами привязанности, – проговорил он со вздохом.
– Ты же помнишь, какие у нас инстинкты? – с усмешкой ответила Агнива.
– Да, уж…, – после этой фразы мужчина поёжился.
– Поэтому мне к нему приближаться никак нельзя. К тому же, обсуждали уже, пускай твоя дочь им займётся. Неважно, насколько она законченная эгоистка. Надо будет, обломаем, да и инициация прогнёт в нужную сторону, – напомнила она про уже принятое когда-то решение.
– Вы уверенны? Её в узде держать выходит только наглядным примером участи старшей сестры, – с грустью в голосе ответил Всевласт.
– В случае проблем, их и поменять местами можно, тем более они так похожи, выдала решение проблемы Агнива.
– Может лучше сразу так сделать? За сто двадцать лет заточения, думаю, она куда покладистей стала, – поинтересовался он.
– Скажешь тоже, её саму, сколько в человеческий вид теперь приводить надо. И как она его готовить будет, если сама настолько отстала от жизни? – взглянув на него с удивлением, спросила в ответ она.
– Ваша правда.
***
Новгород, Институт Крови.
– Вот пациент, которого вы хотели видеть, проговорил мужчина в белом халате.
– Чёт, не похож он сам на себя.
– Господин Всевласт. Поверьте, это он. Там он в крови, да и, по сути, кожаный мешок с переломанными костями и изорванными мышцами. Сейчас уже почти целёхонек, даже язвы от смешения штаммов молодой кожей затянулись. Не все кости правильно срослись, правда, то не велика беда, со временем выправятся, природа возьмёт своё. Можно окончательно утверждать, теперь уже не подохнет. Хотя возни с ним ещё предстоит много, – объяснил доктор ситуацию.
– Хм. Вот этот странный скелет, обтянутый кожей и дико вращающий глазами, именно он? – на всякий случай уточнил посетитель.
– Безусловно! – подтвердил целитель.
– Ну что стоишь? Забирай, да пошли, – обратился Всевлас к своей дочери.
– Папа, как я должна это делать, в этой одежде? – удивилась она его требованию.
– А что с ней не так, а Ростислава? – поинтересовался он.
– Ты знаешь, сколько мне пришлось ждать её пошива?! – выдала она важный для неё аргумент.
– Никто тебя не заставлял расфуфириваться! – лишь усмехнулся её отец на это.
– Но я думала, будет официальное мероприятие. Не могла же ударить в грязь лицом! – попыталась объяснить она причину такого одеяния.
– Иногда жалею о том решении, когда с людьми позволил учиться. Нахваталась ты от них привычек, да беда, не самых лучших. Вот кому, какое дело, в каких ты тут тряпках будешь? Скажите, профессор, Рысевы, это звучит?! – отмахнулся он от таких аргументов