Не Перечь Своему Сердцу. Amy Blankenship
Шинбей чувствовал, что она уже многократно достигла пика наслаждения, судя по судорогам, сотрясавшим её тело. Внутри себя она сжимала его всё сильнее. Его тело сверкало под лунным светом — результат так долго сдерживаемой страсти. Она изматывала его, пока, наконец, он не смог больше терпеть и, зная, что сейчас она достигнет очередного пика, задал темп, от которого их тела словно забились в конвульсиях.
Доведя их обоих до оргазма, он сделал последний выпад так глубоко, как только мог, и задержал его, запрокинув голову. Звук, который вырвался из него, не принадлежал ни человеку, ни бессмертному. То были боль и удовольствие в наивысшей точке. Его семя выстрелило в неё… глубоко, горячо, в ритме биения его сердца.
Мир вновь остановился. Шинбей посмотрел на Киоко, и тень страсти промелькнула на её распухших от поцелуев губах, а глаза медленно закрылись.
Уже ощущая горечь от содеянного, Шинбей опустил свои губы к её губам и прошептал над ними правду:
— Я люблю тебя.
*****
Спустя некоторое время, глубокой ночью, Шинбей проснулся и обнаружил Киоко полностью одетой, но спящей рядом с ним на одеяле в тихо шелестящей траве.
Не желая будить её и вновь смотреть в лицо своим грехам, он бесшумно отнёс спящую жрицу вместе с её вещами в стены хижины, где спали остальные члены группы.
Пристроив её на обычное место между стеной и Зуки, он медленно сполз по противоположной стене, подтянув колени к груди — счастливый и одновременно испуганный, как никогда в своей жизни. Если ему было суждено умереть в ближайшие два часа, он бы умер счастливым.
Шинбей закрыл глаза, размышляя над тем, что хуже: прозрение Киоко или её беспамятство. Он знал, что никогда не полюбит другую, ибо для любви нужно сердце, а у него сердца не было. Он уже отдал его. Киоко забрала его сердце в тот же день, когда он впервые увидел её.
Если он не погибнет утром от кинжалов Тои, он знал, что ему придётся остаться там, где он был, тайком любя её и надеясь на то, что она когда-нибудь это заметит.
Глава 2. Утренние страхи
Шинбей вздрогнул и проснулся от крика Тои. Он почувствовал, как все мышцы его тела свело от одной перспективы быть нашинкованным его кинжалами. Любопытство всё же заставило его приоткрыть аметистовые глаза и посмотреть, что происходит.
— Заткнись! — завопила Киоко, вскинув свою руку вверх и прочитав заклинание усмирения. В этот же момент она схватилась в панике за голову, как будто боль пронзила её мозг насквозь.
— Зачем ты это сделала? — прорычал внезапно упавший Тоя, сверля её глазами с пола.
— Ай… — она скривилась и сжала губы в колечко. — Ш-ш! — добавила она в надежде на его понимание.
Шинбей вздохнул, зная, что Киоко мучается с похмелья, и от криков Тои ей было не легче. Он был рад тому, что она смогла парализовать его, хотя и находил странным то, что заклинание усмирения действовало только на Тою. Иногда он даже завидовал этому. Тоя также