Если веришь, Сказка оживет! Сборник Самоисполняющихся Сказок. Наталья Викторовна Корнилова
он в рощице березовой с лесным Ручейком, а тот – то в лицо ему струей полноводной плеснет, то за камень большой убежит, то в песок уйдет, да в неожиданном месте выскочит. Вспомнил Иванушка, как поругал он тогда Ручеек за строптивость его да непредсказуемость, и от души пожелал, чтобы тот всегда был ровным да спокойным.
– Вот и покорился Ручеек твоему хотению, позволил себя в трубу заковать. Ты, помнится, даже радовался, что течение его успокоилось, надеялся, что со временем и поток этот сильнее будет. Глянь, что с трубой-то теперь стало?
Увидел Иван, что русло Ручейка у входа в трубу завалено камнями жадности и зависти.
– Вот так и перекрыли тебе твой поток злые люди, за твою неосмотрительность и неосторожность. Что делать будешь?
– Да я сейчас, расчищу все, камни все раскатаю по сторонам – с горячностью вскинулся Иван, и уж стал рукава засучивать.
– Не торопись, вспомни, хорошо ли было твоему Ручейку в трубе-то жить? И как он на свободу рвался, помнишь? Взгляни, только небольшая струйка Ручья твоего в трубу ушла, пусть она там и остается, пригодится тебе она еще. А ты найди русло, куда сам Ручей ушел! Да будь внимательнее!
Иван у начала трубы некоторые камни откатил, да мусор убрал. А у Ручейка прощения попросил за свою неосторожность и неосмотрительность.
И снова Иван оказался у того места, где Ручей в трубу втекал. Увидел, что в трубу, оказывается, только небольшая струя втекала, а основной поток Ручья – в сторону пошел, да русло свое потерял, растекся по низинке. Смотрит Иван, вокруг – место заболоченое, камыши растут, лягушки прыгают. А чуть поодаль – тихая заводь, тиной поросшая. А на камушке у той заводи сидит и горько рыдает сам Иванушка, да только маленький совсем, годочков пяти от роду.
– Что это, Дедушка? Что же я так плачу горько? Кто же меня так обидел?! – распереживался Иван.
– Вспоминай, Ванюша, – голос Старичка-Пузовичка прозвучал как-то особенно ласково, – Вспоминай, да в озерцо вглядись, сам все увидишь.
И ощутил тут Иван в своем сердце жгучий стыд и горькую обиду на Матушку свою, и увидел в отражении озерка, как наказали его за то, что игрушку желанную без спроса купил. И монетку с профилем, что у Матушки из кошелька взял, тоже Иван вспомнил. Стыдно и обидно ему стало, как и тогда, когда понял, что нельзя так поступать, и что этот поступок его – воровством называется. Вспомнил Иванушка, как обещал он тогда родителям, что никогда больше не будет деньги брать, и как решил для себя и понял тогда, что деньги – это плохо.
– Да, было такое, Дедушка… – горестно промолвил Иван. – Но ведь это давно уже было, да и про деньги я уже много знаю. И не воровал я никогда больше, а сам зарабатывал.
– Да, было давно, а обида на маму до сих пор в тебе живет. Да и до сих пор ты в глубине души ощущаешь, что деньги брать стыдно. Вернись туда, к Матушке, и расскажи ей все, что ты сейчас почувствовал. Поймет и простит тебя Матушка! Да и ты в себе прежнюю сыновью любовь разбудишь.
Долго Иван