Приказ: огонь на поражение. Лев Пучков
обнадежил Иванов. – Ну вот. Завтра к утру еще двое подтянутся – и команда в сборе. Так… Должна еще быть группа маттехобеспечения: два прапора и водила – сверчок[28]. Те, что в кузове лежат… это оно?
– Возможно, – опять врастяжку произнес Глебыч. – Но не факт.
– Не понял?
– Когда мы пришли, оно уже тут стояло, – объяснил Петрушин-победитель. – Оно лежало. Оно уже такое было.
– А сверчок?
– Не было, – утвердительно кивнул корпусом Глебыч. – Точнее – не видели. Лиза, водилу не видела?
– Не видела. – Лиза высунула носик в оконце и вздохнула полной грудью. – Но он был.
– Откуда данные? – прицепился Глебыч. – Ты ж не видела?
– Прапорщики пьяные, в кузове, машина заехала недавно. Она что – сама по себе заехала?
– Логично, – согласился Иванов. – Ладно, разберемся. Так… Так-так…
– Что будем делать, командир? – подсказал Петрушин.
– Жить будем, – оптимистично заявил Иванов. – Прежде всего приведем в порядок быт. Потом все остальное.
– С кем жить? – Петрушин недвусмысленно облизал Лизу призывным взором. – Где и как жить?
– Я, Глебыч и психолог – завтра с утра подтянется – в этом гадюшнике, – определился Иванов. – Товарищ Петрушин, представитель спецназа ГРУ и еще один разведчик – с утра подтянется – во втором гадюшнике…
– Я не представитель, – заскромничал побежденный лейтенант. – Я уже объяснял коллеге, что спецназ ГРУ – небольшая частичка ведомства. А я офицер аналитического отдела…
– Да я и говорю, вэвэшный спецназ – круче гэрэушного! – не в тему подбоченился Петрушин. – Били и будем бить…
– Короче! – слегка возвысил голос Иванов. – Мы теперь все в одной упряжке. Попрошу без этого… без всякого. Лиза у нас за связь отвечает – обустраивайтесь в кунге кашээмки. Дырчик[29] мы вам закажем. Вот, собственно…
– Прапора и контрактер? – напомнил Глебыч.
– Блиндаж. – Иванов мстительно прищурился. – Как проспятся, пусть обустраиваются. Предупреждаю всех: спиртное употреблять только по моей команде. Я не аскет, на горло наступать не стану, но прошу соблюдать некое подобие офицерской этики. И еще… Глебыч, я не курю.
– Нет проблем. – Глебыч ленивым щелчком шибанул «козью ногу» в оконце. – Вы не думайте, я не злоупотребляю. Так – балуюсь.
– Ну и славно. А зачем майора обидели?
– Крыса штабная. – Петрушин презрительно оттопырил нижнюю губу. – Писарчук. Чмо, короче.
– Ну и что – писарчук? Каждый труд достоин уважения. Нормальный парень, без чванства – вон, мешок помог нести…
– Да хам он. – Глебыч почесал нос. – Правильно обидели. Пусть спасибо скажет, что в дыню не выписали…
– В смысле – хам?
Инженер охотно пояснил суть штабного хамства. Оказывается, майор на вполне миролюбивый вопрос сидевшего без знаков различия Глебыча «Ты кто?» побагровел, вытянул руки по швам и рявкнул, что он офицер
Сверчок, контрабас, контрактер – в/сл по контракту (
Бензоагрегат, генератор электричества.