Игры смерти. Андрей Игоревич Панкратов
стойку, сказал Льюис.
Лиона это рассмешило. Он попытался накинуться на ученого и почувствовал ответный порез на своей коже. Ущерб оказался незначительным, а происходящее вводило истязателя в экстаз. Он предчувствовал сладкую расправу.
– Поверь мне: когда набегаешься, то происходившее ранее покажется тебе сказкой, – съязвил чиновник и направился к двери, чтобы предупредить возможное бегство пленника.
У противников завязалась позиционная борьба: Элисон с новой шпагой и Мартези с уже искривленной пытались нанести друг другу удары, соблюдая дистанцию и опасаясь сделать роковую ошибку. В какой-то момент Лион задвинул вторую руку за талию, где находился нож. В его голове моментально созрел план. Облизывая стекавшую с лезвия шпаги кровь, он левой рукой сорвал висевшие синие шторы. Всю комнату тут же озарил яркий свет, который резко ослепил глаза изобретателя. И Лион сразу кинулся на противника и пронзил его насквозь. Раненый попытался устоять на ногах, хватаясь за все подряд. Покосившись на бок, он упал на радиоприемник, который сам и уронил ранее. А Лион своей ногой прижал ученого к его же детищу.
В эти минуты Льюис думал не о боли, а о том, что за двадцать шесть лет жизни, по сути, ничего не добился. Он вспомнил детство – как играл с родителями, как они любили его и учили быть человеком, школьные годы – как радостно убегал во двор и охранял дворовых собак от издевательств старшеклассников. Потом вспомнил, как оплакивал своих друзей и как священник читал самую скучную речь о «лучшем мире». Вспомнилось много бесед с людьми, которые побывали на том свете. Большинство из них упоминали только темноту, но был парень, утверждавший обратное. Некий Уилл Карнер клялся, что его утопили с тяжелой цепью за картежный долг. Рассказывал, что освободился от тяжелого железа, уже почти всплыл, как тут «к его предплечью прикоснулось «нечто», оставив следы «самой смерти». Ему никто не поверил, но Льюису история запомнилась, как и то, что через месяц этого парня нашли убитым в собственном номере.
На этом воспоминании Льюису стало по-настоящему страшно. Почти в бреду он увидел обезображенное лицо какого-то существа… А потом очнулся от боли: улыбавшийся Лион неистово продолжал наносить удары. И тут ученый заметил, что в комнате в кресле сидело нечто странное – именно то ужасно обезображенное лицо со шрамом, мелькавшее ранее. Оно повернуло голову, заставив Элисона убедиться, что это не обман зрения. К горлу Льюиса подступала кровь, а «существо» смотрело на него, кажется, посмеивалось, а потом поднялось с кресла. Когда оно подошло ближе, из-под мантии стали выглядывать пальцы. Обладатель мантии отодвинул край черной ткани, откуда виднелись изуродованные руки. Сплюнув кровь, Льюис ощутил, что хочет закричать, подать знак, но «существо» приложило указательный палец к губам, призывая к молчанию.
Затем «тварь» зачем-то указала рукой на радиоприемник. Далее она отошла от умирающего и снова уселась в кресло: казалось, «существо» хочет