Круг замкнулся. Наташа Кокорева
отчего и умер. Мальчика звали Грет Вирт, и повторения той истории я не допущу.
Стел сжал кулаки и выкрикнул:
– Мой отец погиб как герой!
Сколько огня в голосе, сколько страсти! Похоже, с этим щенком будут одни проблемы.
– Только я знаю, как погиб твой отец, – процедил Рокот и поднялся. – Двигаемся по степному тракту до получения особых распоряжений. Совет окончен.
Глава 9
Над костром кудрями вился дым. Белянка в рубахе до пят сидела на земле, жар от углей согревал колени, справа обиженно сопела Ласка, слева Горлица смотрела на огонь сквозь закрытые веки. Тетушка Мухомор шла по кругу за спинами учениц, подбрасывая сосновые лапы в пламя, и оттого все сильнее слезились глаза. Жженая горечь собиралась в носу и со вдохом заполняла грудь, согревая тело, забирала на себя усталость и боль. Дым очищал.
Сельчане, усталые после ночных гуляний, теснились у края поляны и терпеливо ждали, пока ведуньи подготовятся к встрече Нового лета. До восхода оставался час – страшный час, когда сильны неприкаянные души. Кусты боярышника и терна стояли в белесой дымке, словно по молодой листве стекала меловая вода и затапливала острые былинки мятлика. Над рекой курился туман, белым пухом оседая на ряске заводей.
– Ведуньям запрещен обряд обручения, – негромко произнесла тетушка Мухомор.
Белянка втянула голову в плечи. Она не должна любить Стрелка. Не должна. Но она любит… любит! И если цена за это – вся волшба мира – пропади она пропадом эта волшба!
Но ведунья продолжала вышагивать за спинами и поучать:
– Ведунья ни с кем не может разделить жизнь, чтобы самой – и только самой! – отвечать за свои ошибки. Вам нельзя было танцевать под балладу о тех, кто даже на запад ушли вместе. Нельзя! Я предупреждала, но вы обе меня не послушали.
Сдерживая дрожь, Белянка выдохнула медленно и протяжно. Тошно засосало подложечной.
– Так что сейчас, пока не взошло солнце и не скрепило обручения, мы посмотрим рисунки ваших судеб, и вы выберете путь раз и навсегда.
Тетушка Мухомор склонилась над Белянкой. Пахнуло мелиссой и душицей.
– Раскрой ладони, – шепнула она и насыпала щепотку желтых лепестков.
Повторив то же самое с Лаской и Горлицей, ведунья приказала:
– Сожгите поздние одуванчики в ритуальном костре, а пепел разотрите и поднимите руки над головой. Пойте со мной!
Тканое кружево
Сызмальства сужено.
Пеплом посыпано,
Вспыхнуло, выпало.
Огонь обжег кожу – Белянка закусила губу, из уголков глаз покатились слезы. Коротко вскрикнула Ласка, но все кончилось быстро: лепестки скорчились серым пеплом и прилипли к ладоням ломаными линиями и завитками.
– Горлица, – с присвистом, еле слышно говорила ведунья, так что Белянка с трудом разбирала слова, – жизнь тебе предстоит длинная, трудная, полная ворожбы и тяжких решений. Люди доверятся и пойдут за тобой. Крепись. Хватило бы сил.
Белянка