Зенитная цитадель. «Не тронь меня!». Владислав Шурыгин
шутки в адрес расчета Лебедева: «Вот, Леша, что значит добавить свой залп к нашему борту. У одного фрица горючее из дырявого бака вытекло…» Лебедеву было не до шуток. Как он опростоволосился, не расслышал команду? Наводчики подсказали, да поздно… Кто-кто, но он, Лебедев, не имел права ошибаться. В его флотской службе однажды случилось такое, что требовалось и теперь выправлять, заглаживать примерной службой. Что именно? Об этом Лебедев вспоминать не любил. Никогда. Ни при друзьях, ни наедине…
Против фамилии Лебедева в блокноте комиссара Середы стояла пометка: «Был в дисциплинарном батальоне». Между командирами еще при комплектовании орудийных расчетов был разговор, можно ли доверить зенитчику Лебедеву расчет. Во время строительства плавбатареи и при тренировках боевых расчетов Лебедев хорошо себя проявил. Да и дисциплинарный батальон был в прошлом… Сколько можно помнить плохое? «Давайте доверим», – предложил тогда Мошенский. Лейтенанты Хигер и Лопатко его поддержали. Лейтенант Даньшин промолчал. Середа осторожничал: «Я бы не рисковал, но можно попробовать…»
Назначили Лебедева командиром орудия. И вот в первом же бою он «отличился»…
«Ах, Лебедев, Лебедев, – досадовал Хигер. – Вроде бы расторопный краснофлотец. Наверное, от напряжения… Посмотрим, как дальше дела пойдут».
«Говорил же я им!» – сокрушался комиссар Середа.
«Переволновался Лебедев… И от чрезмерного старания такое случается. Надо будет поддержать парня, чтобы не надломился», – думал после боя Мошенский.
Команды «Отбой» не было. Люди по-прежнему находились в готовности возле орудий.
На мостике «заседала»» госкомиссия. По установленной наконец с берегом радиосвязи узнали, что обещанный самолет МБР-2 с конусом для стрельбы прилетит только завтра.
– Откладывают, как будто нет войны… – недовольно проворчал один из членов комиссии.
– У авиаторов тоже дела есть, – возразил председатель. От его негромкого, с хрипотцой голоса, от попыхивания трубкой исходила сама уверенность, и командиры на мостике успокоились, заулыбались.
Хигер пошутил:
– Ничего. У нас и без них «мишеней» хватит! Все летающие немцы – наши.
– Молодец, лейтенант! – похвалил Хигера председатель госкомиссии. – Отстреляемся еще разок-другой, и порядок. Желательно, конечно, чтобы пострелять по ним до трех тысяч метров. Надо автоматы проверить. Тогда с легким сердцем поставим вам зачет, и воюйте во славу русского оружия.
Мошенского несколько покоробило это «желательно до трех тысяч метров…».
Будто плавбатарея вольна выбирать высоты для стрельбы по противнику. Попросил Середу еще раз пройтись по расчетам, побеседовать, чтобы люди не расслаблялись.
– То, что мы постреляли по немцам, Нестор Степанович, значит пока одно: им стала известна наша точка якорного стояния. Сегодня же они доложат об этом своему начальству, и надо ждать «гостей». С воздуха и из-под воды.
При последних словах Середа удивленно взглянул