Зенитная цитадель. «Не тронь меня!». Владислав Шурыгин
По привычке ждал – опять что-то напутали. Пришлют уточнение, приказ отменят и снова уволят… Ушел в себя, переживал. Одна была радость – сын Саша. Вымахал ростом с отца. Школу на «отлично» окончил. Мечтает стать моряком… (Он своего все же добьется, Саша. Но будет это несколько позднее. И звание командирское, флотское, заслужит…)
Медленно оттаивала душа. И неизвестно, оттаяла бы вообще, если б не новая работа. За казенной строкой «уполномоченный постоянной приемной комиссии» стояла сама жизнь, флот!
Бутаков входил в комиссию по приему новых боевых кораблей. Он радовался и удивлялся: флот получал великолепные подводные лодки, эсминцы и крейсеры. Кто бы мог подумать, что за такое короткое время молодое государство рабочих и крестьян создаст такую судостроительную промышленность!
Судьба точно вознаграждала Бутакова за все выпавшие на его долю испытания. Свою новую службу Григорий Александрович в кругу семьи шутливо именовал «именинами сердца». Так оно и было!
С мая 1941 года капитан 2-го ранга Бутаков стал старшим уполномоченным приемной комиссии и в том же месяце был направлен на Черноморский флот в распоряжение Военного совета флота. Постоянно бывал на Севастопольском морском заводе, хорошо знал «окрестности» и, в частности, большой затон, где ржавели списанные корабли. Там-то и приглядел он этот отсек…
Плавбатарея… Сколько часов просидел Григорий Александрович, обдумывая варианты ее создания и использования! Сколько раз вот так, как в этот, приходил он на железный отсек, вымерял, пересчитывал, прикидывал…
В докладной записке и чертежах к ней, поданной на имя командующего, им была изложена суть идеи, а аргументы и доводы, конечно, при нем. Он был готов к любым вопросам, любым возражениям. Скажем, к таким: «Батарею могут разбомбить!» – «Могут. Война есть война. Но при хорошем зенитном вооружении и отличной слаженности личного состава разбомбить зенитную батарею не так-то просто». Это корабль в море имеет возможность маневрировать, уклоняться от бомб, но и стрелять ему по самолетом на ходу сложнее. А неподвижность объекта – его же достоинство. Она влияет на меткость стрельбы». «Батарею может торпедировать и утопить подводная лодка противника!» Он бы возразил: «Место стоянки плавбатареи следует оградить противоторпедными буйковыми сетями, установить на батарее два 130-миллиметровых орудия с боезапасом противолодочных, «ныряющих», снарядов, и тогда плавбатарея станет опасной не только для самолетов противника, но и для его подводных лодок! В конце концов, место стоянки можно выбрать с расчетом, чтобы не только плавбатарея прикрывала береговые объекты, подступы к нему, но чтобы и саму ее прикрывали и поддерживали наша авиация и береговые зенитные батареи. Словом, чтобы действовала она в системе противовоздушного заслона Севастополя».
…Бутаков поднялся на верхнюю палубу. Солнце успело прогреть броневые листы, и от них исходило тепло…
Рука привычно потянулась к карману, где лежало курево.
Пальцем