Танец волка. Александр Мазин
я.
Но мысль эту, естественно, не озвучил.
– Вы с Лисом побываете на всех крупных рынках рабов в Сконе, – сказал Ивар. – Ты наверняка сумеешь опознать своих людей или хотя бы описать их, чтобы знать, о ком следует предупредить, если их выставят на продажу.
Отличный план. Если всё получится, я смогу узнать имя своего врага. И, возможно, взять его след.
– Сегодня я и мои люди воспользуемся гостеприимством дочери Ормульфа Хальфдана, – сообщил старший сын Рагнара Лотброка, – а завтра отправимся в обратный путь. Ты поедешь с нами. И будет неплохо, если дочь Ормульфа погадает мне. Слыхал: Асы[2] с ней накоротке. Один из них даже наградил ее сыном? Или то был ван[3]?
– Теперь это мой сын, – уточнил я на всякий случай.
Дракон поглядел на меня задумчиво. Но никак не откомментировал.
Встал, некоторое время глядел на спящего Медвежонка, потом изрек:
– Он – тоже.
– Что – тоже? – спросил я.
– Поедет с нами в Роскилле.
– Он – в беспамятстве. Не стоит его трогать.
– Завтра он очнется, – уверенно заявил Ивар. – Поедет с тобой на одном возу. И я передумал: мать его – тоже поедет. Мне потребуется ее помощь в одном деле.
И вышел. А через минуту вошла Рунгерд.
Очень напряженная, я бы даже сказал, испуганная. Немудрено. Ивара побаивались даже его собственные хольды.
Я передал наш разговор. Она выслушала и кивнула. Она наверняка знала об Иваре не меньше меня. Вполне достаточно, чтобы не спорить с драконом.
Понравилось ли ей распоряжение Рагнарсона? Не знаю. Выслушала, встала и занялась организацией расширенной трапезы. Гостей следовало накормить, и накормить качественно. Особенно таких гостей.
Глава четвертая
Руны говорят
– Я видел его смерть, – чуть слышно, почти не шевеля губами, произнес Ивар. – Змей плюнул в него ядом, а он не успел подставить щит. Я видел его тело, распухшее от змеиного яда. Позорная смерть. Видела ли ты что-нибудь подобное в своих снах, мудрая женщина? Слышала ли ты когда-нибудь, чтобы кто-то видел подобный сон?
– Боги насылают нам сны, – не поднимая глаз, проговорила Рунгерд. – Ты – конунг, и у тебя сны конунга.
Ее пальцы играли с выложенными на доску рунами. Передвигали, меняли местами, гладили ласково и чутко: словно пытаясь угадать, какой именно знак вырезан на другой стороне пластинки.
– Это не ответ.
Рунгерд подняла голову. Поглядела на сына Рагнара так, как смотрят на пламя, когда хотят разглядеть в нем огненную ящерицу.
– Ты знаешь, что поют скальды о твоем отце, Ивар-конунг, – сказала она. – О том, как он убил змея, чтобы получить в жены свою первую жену, дочь Херруда, ярла гаутов?
– Мало ли что поют скальды…
– Они поют то, что вкладывают в их уста боги, – напомнила Рунгерд.
– Или то, что мы хотим услышать, вкладывая им в руки серебро.
– То есть ты точно знаешь, что змея не было?
– Я
Напомнинаю, что