Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Лев Толстой
Без угрозы – все.
– Хорошая новость для меня?
– Да.
– Постойте, успокойте меня, – Annette наливала чай из серебряного самовара – отчего вы в таком gala?[860] Надеюсь, что je ne vous en impose jusqu'à ce point,[861] – сказала она, указывая на его звезды и башмаки. – Вы верно хотите убежать от меня?
– А вечер английского посланника – нынче середа. Мне надо показаться там. Я поеду так поздно, как только можно.
– Я думала, что нынешний вечер отменен.
– Ежели бы знали, что вы этого хотите… – Князь был один с Annette Д. Он улыбался приятно и говорил приятные вещи,[862] но из за этой улыбки и слов совершенно ясно было видно его полное презрение к своей собеседнице, которое он не только не старался скрывать, но старался как будто выказать, говоря такие вещи, как то, что вечер посланника был бы отложен, ежели бы знали, что Annette Д. этого не хочет.[863] «Я государственный человек. Я дело делаю, а ты болтушка», казалось говорили все его приемы и, несмотря на то, он с почтительностью обращался к фрейлине и, перемешивая шуточками и глотками чаю, рассказал Annette Д. всё, что он знал о содержании депеши из Берлина, привезенной в тот день утром.
– Buonaparté a brûlé ses vaisseaux depuis l'affligeante événement d'Ettenheim,[864] – сказал князь. – Больше ждать нечего, кроме насилия во всех отношениях. Нынче утром на выходе я сказал это[865] H., а он видит еще возможность мира.
– Совершенно справедливо. Il a brûlé ses vaisseaux, il faut que nous brûlions les nôtres. A propos.[866] Нынче y меня будет очень интересный человек, le comte de Mortemart, il est allié aux Montmorency par les Rohans,[867] одна из лучших фамилий Франции. Он был при Monseigneur le Duc d'Enghien[868] во время его[869] плена.
– On dit qu'il est très bien, ce jeune homme. J'ai prié S. de me l’amener. Toutes nos dames en raffolent.[870]
– Кроме вас, разумеется. Я его видал в свете. Скажите, правда это, – продолжал князь, уже с видимым интересом, не так как прежде, когда он, видимо, исполнял только тяжелую для него обязанность взаимности рассказывая, – правда, что l'impératrice mère[871] говорила его величеству о бароне З. и о его назначении? – вопрос этот был, видимо, личной и живой для князя. – C'est un pauvre sire,[872] всё что я могу сказать. Как вы думаете?
Annette Д. строго ответила, что барон этот был рекомендован ее величеству[873] à l'impératrice mère. Лицо Annette выразило глубокое, искреннее выражение преданности и уважения, соединенные с грустью, когда она назвала императрицу. Она сказала, что ее величество оказала барону beaucoup d'estime.[874]
Вопросы внутренних интриг видимо мало интересовали Annette. Она потухала и делалась[875] достойно печальна. Она искренно вся была предана только одной страсти – ненависти к Наполеону и желанию войны во что бы то ни стало.[876]
Она делалась совсем другая, как только разговор касался войны. Она делалась оживлена, красноречива и увлекательна.
[Далее в рукописи нехватает одного листа]
– Сердце то это[877] занято… и вы знаете, кто в этом виноват…
– Перестаньте шутить. Я серьезно недовольна вашим
[парадном наряде]
[я не в такой мере внушаю вам почтение к себе]
[Буонапарте сжег свои корабли после прискорбного события в Эттен гейме]
[Он сжег свои корабли, мы должны сжечь наши. Кстати]
[граф Мортемар, он в свойстве с Монморанси через Роганов]
[его высочестве герцоге Энгиенском]
[Говорят, что этот молодой человек очень мил. Я просила С. мне его привести. Все наши дамы без ума от него.]
[вдовствующая императрица]
[Ничтожный человек]
много уважения