В начале было слово. Афоризмы. Константин Душенко

      Если человек выпустил сборник плохих сонетов, можно заранее сказать, что он совершенно неотразим. Он вносит в свою жизнь ту поэзию, которую не способен внести в свои стихи. А поэты другого рода изливают на бумаге поэзию, которую не имеют смелости внести в жизнь.

      Хотите знать, в чем заключается величайшая драма моей жизни? Я вложил свой гений в свою жизнь и всего лишь свой талант – в свое творчество.

      Жизнь не может нанести поражение писателю, который влюблен в писательство, потому что жизнь сама – его любовница до самой смерти.

      Писатель превращает свое пламя в бумагу.

      Рассказать содержание слова – писательское искусство.

      Мы вовсе не врачи – мы боль.

      Писатель – то дерево, которое отталкивается от почвы.

      Первый долг писателя – не оправдать ожиданий своей страны.

      Кто-нибудь всегда смотрит из-за твоего плеча, как ты пишешь. Мать. Учитель. Шекспир. Бог.

      Быть писателем неизбежно означает быть протестантом или, по крайней мере, пользоваться протестантской концепцией человека. В протестантстве человек сам творит над собой подобие Страшного Суда, и в ходе этого суда он к себе куда более беспощаден, чем Господь или даже церковь.

      Нужно всякий раз писать так, будто пишешь в первый и последний раз. Сказать так много, словно это твое прощание, и так хорошо, словно это дебют.

      Писатели, как и зубы, бывают передними и коренными.

      Писатель, поднаторевший в свежести и оригинальности.

      Писатель, который говорит все, говорит, по моему ощущению, мало.

      Генри Джеймс пережевывает больше, чем откусывает.

      Один пишет, потому что видит, другой – потому что слышит.

      С авторами поладить легко – если вы любите детей.

      Портные и писатели должны следить за модой.

      Он всегда был ангажированным писателем. Он только слишком часто менял свой ангажемент.

      Когда я беседовал с Анатолем Франсом, он спросил меня, кем я себя считаю. «Гением, как и вас», – не моргнув глазом ответил я. Однако ему с его французской благопристойностью мои слова показались столь нескромными, что он поспешил возразить: «Что ж, и шлюха имеет