Весна войны. Артем Каменистый
плавностью, не подпрыгивая на самых серьезных ухабах, что на этой усеянной обломками местности было очень приятно. Но Влад все равно был недоволен.
За каждой грудой обломков, углом остатков здания, ржавым механизмом – везде мерещились затаившиеся монстры пустошей. За свою короткую жизнь в этом изменившемся мире он успел из-за них горя хлебнуть. И голову ему проламывали, и жгли какой-то химией – всякое случалось. Тейю однажды пришлось со всей возможной скоростью тащить обратно на базу, когда она едва не погибла из-за банального камешка, выпущенного из уникального оружия одной неприятной твари.
Влад был недоволен своей беззащитностью. Безопасность всего отряда зависела от Эхнатона. Случись что с ним – они потеряют девяносто девять с лишним процентов своей мощи.
И что им останется?..
Ружья конструкции Влада. Как конструктор он чуть более чем отрицательная величина, так что даже не попытался воссоздать свой старый добрый дробовик, коего лишился по вине церковной шайки, возглавляемой Либерием. Спасибо, что в памяти копира остались патроны. Именно отталкиваясь от них, он соорудил три одноствольные громоздкие «берданки», перезаряжать которые было сущим мучением.
Но этим их минусы не ограничивались. Тяжелые – даже Владу непросто было целиться из положения стоя, а уж о Тейе и говорить не приходится. Да и целиться – громко сказано. Меткость оставляла желать лучшего, разве что картечью метров на тридцать палить. Зато нет проблем с боеприпасами благодаря тому же копиру и запасу веществ для их производства, прихваченному с базы.
Были еще пистолеты, но их к средствам дальнего боя отнести было так же трудно, как «изобретения» Влада. С таким вооружением он бы ни за что не смог тогда, в пещере, отбиваться от настырных церковников. Засыпали бы стрелами с края ущелья, а он бы ни одного лучника не снял.
Пожалуй, на тесаки и легкие алебарды «конструкции брата Либерия» надежды было куда больше, чем на весь огнестрельный арсенал.
Единственное, что хоть немного вдохновляло, – гранаты. Причем не пороховые: на базе нашлись заряды взрывчатки. Их вроде применяли для отделения сбрасываемых обтекателей на какой-то технике, Влад не сильно вдавался в подробности. Просто вручную набил пластичной массой тонкостенный стальной цилиндр, вставил его во второй цилиндр, чуть большего диаметра, а в зазор между ними насыпал металлические шарики. И потом просто копировал с образца. Увесистых осколков выходило столько, что можно было одним взрывом толпу тварей перекалечить. Одно напрягало: перед применением приходилось поджигать тонкий фитиль, на создание надежного запала Влада не хватило.
С ружьями, сделанными чуть ли не из водопроводных труб, с бомбами, мало чем отличавшимися от тех, которыми анархисты убивали царей, и с битыми жизнью пистолетами много не навоюешь. Вот и нервничал Влад. Если в начале весны они двигались по пустошам, населенным более-менее знакомой фауной, и серьезных сюрпризов она не преподносила, то здесь все могло оказаться иначе. Другие места – другие твари.
Не один он нервничал. Даже внешне невозмутимый Либерий очень уж крепко