Ворюга в клеточку. Валерий Гусев
за какое-нибудь дело, то он всех заставит крутиться. Причем в том направлении, которое ему нужно. И сам до конца не отступает, и никому отступить не дает. И все его почему-то слушаются. Даже если у них есть дела и поважнее.
Поэтому, когда мы расстались с папой (его по мобильнику вызвали на работу), я сразу все понял: Алешка загорелся, а мне вертеться придется. С этой минуты он возьмет меня на короткий поводок и время от времени будет подавать такие же короткие, решительные команды. Причем не объясняя, зачем это нужно, – «Ищи!», «Ползи!», «Фас!»
Так и получилось.
– Едем в звериный театр, – сурово решил Алешка. – К тете Наташе Дуровой.
– Мы билеты не достанем, – попробовал возразить я. – Туда знаешь какая очередь.
По правде говоря, не люблю, когда зверей и птиц заставляют выступать на арене цирка или в каком-нибудь представлении и вынуждают делать при этом всякие странные вещи. Не думаю, что им это нравится. Например, медведю кататься на велосипеде или на коньках. А поросенку прыгать через забор. Меня даже лошадь удивляет. Почему она так покорно везет хворосту воз? Почему вдруг не остановится и не скажет человеческим голосом:
– Знаешь что, мужик? Вези-ка ты это сам. А я пойду пиво пить.
– Еще чего! – удивится мужик. – Я, понимаешь, о тебе забочусь, кормлю тебя…
– Он кормит! – заржет лошадь. – Я и без тебя сыта буду – вон кругом травки сколько…
Не скажет так лошадь. И медведь не скажет. А жаль…
– А нам билеты не нужны, – огорошил меня Алешка. – Нам какой-нибудь дрессировщик нужен.
– На фига? – удивился я. – У нас с тобой медведей нет. Кого дрессировать-то будем? Тараканов?
Алешка только вздохнул. Тяжко так, безнадежно. Это у него хорошо получается. У мамы научился. Когда она папины дни до пенсии считает. А когда Алешка в мой адрес так вздыхает, я чувствую – рейтинг моего авторитета катастрофически близится к абсолютному нулю.
Мы вошли через служебный вход и оказались в маленькой комнате, где сидел за столиком охранник, еще очень молодой, но уже похожий на сонного бегемота. Алешка очень серьезно сказал ему:
– Вызовите сюда дрессировщика по пернатым птицам. Срочно.
– А может, сразу директора? – усмехнулся охранник. И зевнул. Разинул широкую пасть ну точь-в-точь как бегемот. – Топай отсюда!
Алешка тоже усмехнулся и ответил достойно:
– Я-то уйду, а вот ты – вряд ли!
– Чего? – презрительно протянул охранник.
– Того! – передразнил его Алешка. – У меня информация есть…
Вот тут Бегемотище встрепенулся. И даже вскочил. Опрокинув стул.
– Информация? Негативная? Теракт намечается?
– Что намечается – то намечается, – дипломатически уклонился Алешка от прямого ответа.
– Против пернатых? Сейчас позову. – Он куда-то позвонил и вызвал какого-то Палыча. Пообещал нам: – Ща Палыч придет, разберется.
Алешка тем временем отвел меня в сторону, проинструктировал и исчез, сказав при этом:
– Мне светиться нельзя. Я очень приметный. А ты – среднестатистический юноша.
Это