Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты. Лев Толстой
name="font_palatino_linotype">ѣхалъ, одинъ верхомъ.
Въ этотъ день вечеромъ Валерьянъ встртилъ Катюшу въ коридор и остановилъ ее. Она засмялась и хотла убжать, но онъ обнялъ ее и протянулъ къ ней губы. Она, не дожидаясь его, сама поцловала его и убжала13. Въ этотъ день рано легли спать, и Валерьянъ больше не видалъ Катюшу.
На другой день14 случилось, что къ тетушкамъ пріхали гости, которыхъ надо было помстить въ комнату, занятую Валерьяномъ, и Катюша пошла убирать эту комнату. Валерьянъ взошелъ въ комнату, когда она была одна въ ней. Они улыбнулись другъ другу. Онъ подошелъ къ ней и почувствовалъ, что надо длать что то. Длать надо было то, чтобы обнять ее. И онъ обнялъ ее; губы ихъ слились въ поцлуй. «Но потомъ что?» спрашивалъ онъ себя. Еще что то надо длать. И онъ сталъ длать, сталъ прижимать ее къ себ. И новое, страшно сильное чувство овладло имъ, и онъ чувствовалъ, что овладваетъ и ею. Онъ понялъ, какое это было чувство. Онъ, не выпуская ее изъ своихъ объятій, посадилъ ее на постель, но, услыхавъ шумъ въ коридор, сказалъ:
– Я приду къ теб ночью. Ты вдь одна.
– Нтъ, нтъ, нтъ, ни за что, – говорила она, но только устами.
Матрена Павловна вошла въ комнату и, замтивъ ихъ лица, насупилась и выслала Катюшу.
– Я сама сдлаю.
Валерьянъ видлъ по выраженію лица Матрены Павловны, что онъ длаетъ нехорошо, да онъ и такъ зналъ это, но чувство, новое чувство, выпроставшееся изъ за прежняго чувства любви, овладло имъ. Онъ не боялся этаго чувства, онъ зналъ, чтò надо длать для удовлетворенія этаго чувства, и не считалъ дурнымъ то, чтò надо было длать, и отдался этому чувству воображеніемъ, и чувство овладло имъ. Весь день онъ былъ не свой. Онъ чувствовалъ, что совершается что-то важное и что онъ ужъ не властенъ надъ собой. Онъ цлый день и вечеръ искалъ случая встртить ее одну; но, очевидно, и она сама избгала его и Матрена Павловна старалась не выпускать ее изъ вида. Но вотъ наступила ночь, вс разошлись спать. Валерьянъ зналъ, что Матрена Павловна въ спальн у тетокъ и Катюша въ двичьей одна. Онъ вышелъ на дворъ. На двор было тепло, и блый туманъ, какъ облако, наполнялъ весь воздухъ. Шагая черезъ лужи по оледенвшему снгу, Валерьянъ обжалъ къ окну двичьей. Катюша сидла у стола и смотрла передъ собой въ задумчивости, не шевелясь; потомъ она улыбнулась и покачала, какъ бы на свое воспоминаніе, укоризненно головой.
Онъ стоялъ и смотрлъ на нее и невольно слушалъ страшные звуки, которые доносились съ рки, текшей въ 100 шагахъ передъ домомъ. Тамъ, на рк, въ туман