Сокровища старой церкви. Валерий Гусев
губами потрогает, пофыркает в ухо, будто что-то шепчет секретное – для двоих, а потом глубоко вздохнет, положит голову на плечо и замрет, счастливый.
Сентя поначалу тоже доволен конем был. Работящий, смирный, а главное, навоз от него очень полезный для огорода. Директор лично его тачками возил себе на усадьбу. Да перестарался – отчего-то огурцы странные у него пошли: один винтом загибался, другой крючком, третий вообще круглый. И все горькие, как редька. Соседка Полинка пояснила: перекормил их директор навозцем, слишком много внес.
Вот тут интерес к Воронку у Сенти пропал: выгоды никакой, одни заботы. Хотя заботы эти на себя ученики полностью взяли: и сено для коня на зиму готовили, и кормили-поили, и чистили. Воронка не узнать было: светился конь. А ну как на ногу кому наступит? Директор виноват.
Тут, кстати, и подвернулся этот Тулиген, казах залетный какой-то или киргиз, который в Дубровниках магазинчик держал и шашлычную. Соблазнился директор хорошей суммой. Да и как не соблазниться. Глазом не моргнешь, а уж осень на дворе, новый учебный год. А в школе двенадцать окон битых, крышу менять надо, столярку красить. А где деньги возьмешь? То-то! И продал директор Воронка на колбасу…
– Не ной, – опять оборвал Колька Кролика. – Откуда знаешь?
– Галка сказала, – всхлипнул Васька. – Подслушала, как Сентя с казахом по телефону договаривался.
Если Галка сказала, значит, так и есть – подслушивать она умела, чутким девчоночьим ухом улавливала тайное и болтливым язычком превращала в явное.
– Завтра с утра этот киргиз за Воронком приедет.
Колька прикусил губу, позыркал глазами, нахмурил лоб – нашел решение.
– Пошли!
– Куда?
– К «тарзанке».
Кролик обиделся: такая беда настигла, а лучший друг вместо помощи развлекаться зовет.
(Кто не знает, что такое «тарзанка», поясним – стоит на берегу реки дерево, к толстому суку привязана толстая веревка. Цепляешься за ее конец, разбегаешься и летишь над водой. В самый момент разжал руки – и с высоты в воду – бух! Весело!)
Но Кролику не весело. А Колька будто не видит. Командует:
– Держи! – и бросил уже во дворе, на ходу, Кролику мешок, снял с жердины косу. – Пошли!
Наконец дошло до Васьки, что неспроста все это, – видно, придумал Колька, как Воронка выручить. Схватил Кролик косу, побежал за другом узкой крутой тропкой к реке.
Забрались в лодку, отчалили. Колька на веслах, Васька на руле.
Тихо плещут весла, разбегается от них рябь по чистой воде, журчит за кормой светлая струя. Известными протоками, где низко над водой склонились деревья, купают в ней листья, где порой темно, как в зеленом тоннеле, где взлетает неожиданно со скрипучим кряком вспугнутая утка, где плеснет мощным пятнистым туловом столетняя щука и блестят при ветерке солнечные пятна на темной воде – быстро добрались ребята до старой ветлы с «тарзанкой». Здесь по берегу как раз дорога в город бежит, по которой киргиз завтра Воронка погонит. На убой.
Причалили