Дублер. Георгий Лопатин
местечко. Мрачное и очень похожее на тюрьму, и впечатление усиливалось наличием колючей проволоки намотанной по верху стены. Внутренние порядки тоже мало чем отличались от тюремных с привкусом казармы причем штрафного легиона, где все делалось строем и бегом. Из всех радостей только короткая и очень старая немая черно-белая синема перед сном, это при том, что цветное кино с озвучкой давно уже изобретено.
Экскарт когда вспоминал о проведенных там годах своей жизни, то невольно передергивал плечами.
Но там все-таки чему-то учили. Читать, писать, считать, ну и прочее по мелочи: богословие, история, химия и физика с биологией…
А еще выпускников пытались как-то устроить в жизни. А не просто выбрасывали на улицу по достижении шестнадцати лет, где они с большой долей вероятности пополнили бы какие-нибудь банды и сгинули в считанные месяцы, либо попали на каторгу.
Правда для большей части выпускников устройство в жизни было своеобразным. Девяносто процентов детдомовских пополняло армейские и флотские казармы. Армии и флоту всегда требовались рекруты и в их число попадали конфликтные ребята, а так же тупые или просто не желающие учиться. Идеальное пушечное мясо и одновременно эффективная и при этом с выгодой для государства утилизация… дефектной крови.
Остальные десять процентов, в которые попал Экскарт, показавших хорошие результаты при обучении, а так же в них разглядели какой-никакой потенциал роста, отправлялись либо в техникумы либо сразу трудоустраивались, если мест в техникумах не хватало.
Экскарту не повезло получить более высокое образование за счет государства (которое потом все равно пришлось бы оплачивать, отдавая часть зарплаты, не меньшеполовины) и стать каким-нибудь высококвалифицированным рабочим или даже вовсе младшим инженером поступив из техникума в университет (и такая возможность имелась для совсем уж везунчиков, почти гениев, какой-никакой социальный лифт все же имелся), и его сразу трудоустроили помощником ассенизатора, что по старости и здоровью не мог больше исполнять свои обязанности.
Если подумать, то работа не такая уж и плохая. И Экскарту еще повезло получить ее. Трудится по большей части на свежем воздухе, да еще морском, а не вдыхает пыльный и задымленный воздух заводских цехов стоя у станка по двенадцать часов в сутки, рискуя через пару-тройку лет подцепить чахотку и выхаркать собственные легкие.
Размышляя над этой удачей, что улыбнулась ему в жизни, он даже не понимал, чем ее заслужил. Ведь не пресмыкался перед учителями и никого не подставлял (как это делали очень многие со своими конкурентами) в надежде на лучшую долю, но и не бузил, выполняя все порученные работы в полном объеме и в срок.
Наверное, именно этим он кому-то и приглянулся, что ему обеспечили чуть лучшие стартовые условия. Не все же воспитатели среди которых были сплошь отставники, что были такими же детдомовскими выпускниками (отребье, что загребли в армию с улиц в воспитатели не брали),