Красавица. Рене Ахдие
смешок сорвался с губ Селины. Пиппа стукнула носком по ножке ее стула в ответ.
И почему у матери-настоятельницы такие натруженные руки? Может, она делала какую-то тайную работу во тьме своей кельи. Может, рисовала. Или создавала скульптуры. А что, если она тайком писала стихи по ночам? Еще лучше, если она писала что-то непристойное или произведения с провокационным смыслом, как Мальволио в «Двенадцатой ночи».
«Клянусь жизнью, это рука госпожи: это ее эры, ее эли; а так она пишет большое П. Тут не может быть и вопроса, это ее рука»[24].
Селина кашлянула.
Недовольная линия пролегла посреди лба матери-настоятельницы.
Фантазия о том, как эта монахиня в накрахмаленном одеянии говорит что-нибудь неприличное, заставила Селину устремить взгляд на отполированный пол, чтобы только удержаться от смеха. Пиппа снова ее толкнула, на этот раз сильнее. Однако Селина ничего не сказала, она понимала, что Пиппе вовсе не до веселья в сложившихся обстоятельствах.
И правильно. Ничего в том, чтобы разозлить настоятельницу монастыря, не должно вызывать смех. Эта женщина предоставила им жилье и работу. Возможность найти свое место в Новом Свете.
Лишь неблагодарная, ввязывающаяся в неприятности девчонка может думать иначе. Именно такая девчонка, как Селина.
Отрезвленная этими мыслями, Селина прикусила изнутри щеку, в комнате стало жарче, а корсет показался еще теснее.
– Я надеюсь, вы объясните свое поведение, мадемуазель Руссо, – начала мать-настоятельница голосом одновременно и приветливым, и гробовым.
Селина не проронила ни слова, по-прежнему глядя в пол. Лучше не начинать оправдываться. Мать-настоятельница явно пригласила их сюда не для того, чтобы выслушивать оправдания; она пригласила их, чтобы поучать. Этот урок Селина усвоила на отлично. Ее так воспитывали.
– Эта юная дама, которую вы встретили на площади, почему бы ей не прийти в монастырь днем или не проконсультироваться с местными портными? – спросила мать-настоятельница. – Если она желает нанять вас для создания ее нарядов, вполне разумно прийти сюда, n’est-ce pas?[25]
Когда Селина не ответила, мать-настоятельница заворчала. Наклонилась ближе.
– Répondex-moi, mademoiselle Rousseau. Immédiatement[26], – прошептала она угрожающе. – Иначе вы и мадемуазель Монтроуз об этом пожалеете.
Услышав угрозу, Селина подняла голову и встретила взгляд матери-настоятельницы. Медленно облизала губы, растягивая время, чтобы подобрать нужные слова.
– Je suis désolée, Mère Supérieure[27], – извинилась Селина, – mais…[28] – Она скосила глаза направо, пытаясь решить, впутывать Пиппу в свои проблемы или нет. – Но, увы, ее модистка незнакома со стилем барокко в одежде. Дама высказала необходимость в срочном приобретении наряда, а ее расписание, похоже, загружено на следующий день. Видите ли… она помогает благотворительной организации и каждый полдень с другими дамами вяжет носки для детей.
Даже
Пер. М.Л. Лозинского. В английском оригинале, буквы, которые перечисляет Мальволио, складываются в слово
Не так ли?
Отвечайте мне, мадемуазель Руссо. Немедленно
Простите, мать-настоятельница
Но…