Кровавая наследница. Амели Вэнь Чжао
подумала Ана, дотрагиваясь до раны. Капли крови, казалось, вибрировали на кончиках ее пальцев. Нет, она не была наивной принцессой. Принцессы не обладали властью над кровью. Принцессы не убивали ни в чем не повинных людей посреди бела дня на городской площади. Принцессы не были монстрами.
Внутри у Аны что-то надломилось, и внезапно она стала задыхаться от прилива копившегося годами гнева, который закипал со знакомым тошнотворным чувством.
Мир вокруг померк, осталась лишь кровь, медленно стекавшая по руке на пол, капля за каплей.
Хочешь, чтобы я была монстром? Ана подняла голову и устремила взгляд в ту сторону, где исчез Рамсон. Я буду монстром.
Ана выпустила силу родства, затаившуюся в потаенном уголке внутри нее.
Казалось, она зажгла свечу в кромешной тьме. Свет озарил тени, играющие ее сознанием, а сила родства нашла тот самый элемент, из-за которого ее считали монстром: кровь.
Кровь была повсюду: внутри каждого заключенного в соседних камерах, на грязных стенах, разбрызганная и размазанная, как краска, разнящаяся от ярко-красной до выцветшей ржаво-медной. Ана могла закрыть глаза и не видеть, но чувствовать, как кровь вырисовывает очертания окружающего пространства, которое постепенно, на расстоянии двух коридоров отсюда, растворяется в небытии, потому что дальше Ана не могла заглянуть. Она чувствовала, как кровь циркулирует по венам мощным, как река, потоком, или течет спокойно, как ручеек, или неподвижная и застывшая, как смерть.
Ана раскинула руки, как будто впервые за долгое время смогла глубоко вдохнуть. Вся кровь. Вся сила. Все это подчиняется ей.
Ана с легкостью обнаружила афериста: адреналин, бегущий по его телу, подсвечивал его, и он напоминал пылающий факел среди тлеющих свечей. Она направила силу родства на его кровь и потянула.
Странное чувство радостного возбуждения наполнило ее, когда его кровь подчинилась. Каждая капля крови в теле Острослова исполняла ее команды. Ана глубоко вдохнула и поняла, что улыбается.
Маленький монстр, прошептал голос в ее сознании, в этот раз – ее собственный. Возможно, Садов все-таки был прав.
Возможно, какая-то часть внутри нее действительно была искажена, делая ее монстром, несмотря на то как рьяно она пыталась с этим бороться.
В коридоре раздался крик, за ним последовал глухой удар и звуки борьбы. Затем медленно из темноты показалась ступня. Потом нога. Потом все тело. Ана тянула его к себе, завладев его кровью. Она наслаждалась ее полным подчинением и тем, как преступник дергался, подобно марионетке, которой она управляет.
По ту сторону решетки Острослов извивался на земле.
– Прекрати, – еле дыша проговорил он. На его покрытой пятнами пота рубахе проступила красная клякса, пропитывая грязную ткань. – Прошу – что бы это ни было…
Ана просунула руку меж прутьев решетки и, ухватив Рамсона за воротник, притянула так близко, что его лицо ударилось о металл.
– Молчать, – ее голос напоминал рычание, и она еще раз потянула его кровь, провоцируя тихий стон. – Теперь слушай меня. С этого