Саид. За гранью. Анастасия Шерр
у нормальных мужчин, а застывает на груди.
Про себя радуюсь, что все-таки переоделась и сижу сейчас перед ним в приличной одежде, а не в халате.
– Хорошо, кукла Надежда. Любое твоё желание, – наконец, произносит нахал, мучительно медленно скользя взглядом по моей шее вверх.
Ох, трудно мне с ним придётся.
– Расскажите мне о себе, – перехожу к делу, потому как в планах есть ещё поспать. Хотя бы пару часов, пока не зазвонит будильник.
– Что именно?
– Всё. Ваше детство, родители, профессия, увлечения – в особенности о «вытаскивании поганого нутра наружу», – почему-то передёргивает. Надеюсь, он говорил в переносном смысле. – Расскажите мне всё, что считаете нужным, – поглядываю на часы. Нет, поспать, пожалуй, и сегодня не выйдет. Обожаю свою работу.
ГЛАВА 4
– А давай мы поиграем в игру? – произносит вкрадчиво, сдерживая ухмылку.
– Игру? – она вопросительно приподнимает бровь. – То есть, вы пришли ко мне в три ночи, чтобы поиграть?
– Это не так много за ту сумму, что я пообещал, – пожал плечами, и она утвердительно кивнула.
– И то верно. Так что за игра?
А она ничего такая, не сопливая. Честно говоря, Саид думал, что она поднимет крик или грохнется в обморок, увидев в своей квартире двух незнакомых мужиков. Тем более нерусских. Но девушка, как оказалось, кремень. С ней будет интересно. В разы веселее, чем с предыдущими мозгоправами. Поначалу они, правда, все себе цену набивали, но, в итоге, ни один не выдержал психопата Хаджиева.
– Один вопрос твой, второй – мой. А то, согласись, кукла Надя, несправедливо получается. Я о себе расскажу всё, а о тебе ничего не буду знать. Как же мне довериться человеку, которого я совершенно не знаю?
– Что ж, я согласна. Это справедливо. Итак, позволите?
Её манера держать спину прямо и голос ровно Саиду нравилась. На выходе, конечно, она всего лишь баба, однако, умеет держаться.
– Прошу, – подавил торжествующую усмешку. Игра началась.
– Расскажите о вашей семье? Кто они, какие у вас взаимоотношения? – сама того не зная, попала прямо в точку. Но Саид привык держать удар с самого детства. Да и вопросы у всех этих мозгоковырялок одинаковые.
– У меня нет семьи. Моя мать погибла. А отец виноват в её гибели. Есть ещё мачеха. О ней, как и о матери, я не могу сказать ничего плохого, она достойная женщина, но мне чужая.
– Братья, сёстры? – она положила на колени записную книжку, начала что-то быстро записывать.
– Двое братьев.
– Их вы тоже не считаете своей семьёй?
– Нет.
– Почему?
– Мы кровные родственники. Но этого недостаточно, чтобы считать их семьёй.
Она подняла взгляд серых глаз, задумчиво поджала полные, не тронутые косметикой и пластикой губы. Губы, кстати говоря, для Саида что-то вроде фетиша. Но настоящих губ, вот таких, как у неё, сейчас не найти. Женщины превратились в трансформеров, можно по запчастям собирать.
– А жена есть у вас? Девушка?
Хаджиев