Крепость большого леса. Василий Головачев
с новомодной причёской эклипс[2], и физик из Объединённого института ядерных исследований (ОИЯИ) Платов, с которым Дорохов летал в Тюмень. Его увидеть он не ожидал и с чувством пожал руку малоразговорчивого учёного.
– Рад видеть, Дионисий Порфирьевич!
– Взаимно, – ответил Платов.
Обменявшись рукопожатиями с хозяином кабинета и Стависким, вставшим навстречу (Савкин скромно стоял у двери, ожидая приглашения), Дорохов сел за стол.
Шарий поманил Савкина:
– Присоединяйтесь, Михаил Васильевич.
Савкин примостился на краешке стула.
– Проблем несколько, – продолжил директор, не предлагая новым гостям кофе. – Во-первых, дело с иномерианой и контактом с другой вселенной снова передано нам. Президенту не понравилась инициатива министра обороны, из-за которой мы потеряли связь с посланными в иной мир вертолётами, и он принял решение сменить руководство экспедицией в Тюмени.
– Но он же сам приказал уничтожить тоннель между бранами любым способом, – не выдержал Дорохов. – И даже собирался ради этого пригласить американцев.
Шарий усмехнулся.
– Президент опирается на своих помощников и экспертов, а они, как известно, не всегда компетентны в таких делах. Тем не менее он является главнокомандующим, и мы обязаны беспрекословно выполнять его распоряжения.
– После чего нам нередко приходится расхлёбывать заваренную не нами кашу, – с улыбкой сказал Ставиский.
Шарий посмотрел на него сквозь прищур век, пожевал губами, однако поправлять начальника научно-технического кластера не стал.
– Проблема номер два: работа с делегацией ООН. Михаил Васильевич, прошу вас принять все меры к обеспечению делегации всем необходимым.
Савкин, не ожидавший такого решения, растерянно посмотрел на Дорохова.
– Но я же только функционер по связям с общест… э-э…
– Квартирьерская и служба обеспечения будут подчинены вам напрямую. Бросьте на контакты с ооновцами весь свой отдел и наружку.
– Х-хорошо.
– Надюсь, долго иностранцы у нас не задержатся. Иномериана исчезла, контакт с иновселенной прервался, и ожидать чего-то экстраординарного им смысла нет. Помёрзнут пару дней на базе, возьмут образцы растительного мусора, выпавшего из тоннеля межбранного пробоя: так это безобразие называется, Дионисий Порфирьевич? – Шарий перевёл взгляд на Платова.
Физик молча кивнул.
– И уберутся восвояси, – закончил директор. – Но есть ещё третья проблема: возвращение посланцев. Всего в иной вселенной находится сейчас двадцать человек, считая и бойцов группы Реброва из ССН ГРУ. Во-первых, нам велено найти их во что бы то ни стало и, во‐вторых, вернуть обратно. Это реально, Андрей Тарасович?
– Ну… не знаю, – начал Дорохов.
Шарий посмотрел на Платова.
– Что скажете, Дионисий Порфирьевич?
– Это невозможно, – пробормотал физик.
– Так категорично? Почему?
– Потому что иномериану невозможно создать. Каналы, связывающие браны,
Эклипс – или «шхуна»: виски выбриты, волосы вверху уложены волной.