Дитя пустоши. Трилогия. Татьяна Осипова
на мальчика, потом на мужчину. Этот рыжебородый тощий верзила поначалу показался губернатору таким нерешительным. – Носок снимай.
Губернатор, не задавая вопросов, стянул носок с левой ноги. Пётр повертел его перед глазами и, оставшись неудовлетворённым его размером, приказал избавиться от второго носка. А потом, скомкав оба, засунул губернатору в рот.
Дальше товарищи связали стонущего бедолагу, возомнившего себя властителем мира, позорно закончившим карьеру – с кляпом во рту из собственных носков, привязанным к креслу бинтами, ставшего похожим на древнеегипетскую мумию, в обмоченных штанах.
– Мы могли и убить тебя, Изя. – Макс, улыбаясь, похлопал его по плечу. – Есть ведь ещё выход, ну, как у всех типов вроде тебя?
Губернатор закивал, показывая на стену, завешанную гобеленовым полотном.
– Там, за гобеленом? – спросил Пётр и, получив утвердительный ответ, отодвинул край. На поиски двери не пришлось тратить время, за ней оказалась лестница, ведущая на другую сторону дома, в сад.
– Отлично, господин губернатор, – улыбнулся Пётр и, погрозив пальцем, добавил: – Мы уйдём из города на рассвете, а ты придержи своих псов, иначе нам есть что рассказать им. – Он опустил взгляд на мокрые штаны губернатора и повернулся к выходу.
Спускаясь, Пётр и Макс слышали, как охранники в недоумении не могут открыть парадную дверь. Она не поддавалась ни толчкам, ни уговорам. Поэтому, выбравшись в темноту, мужчина и мальчик ретировались через живую изгородь на другую сторону улицы, куда выходили окна кабинета губернатора.
Там горел свет. И лишь одиночество и неподвижное чучело остались с градоначальником до утра. Пётр знал, что Исраэль придёт в себя, рана не опасна, хоть и болезненна. Однако репутация губернатора оказалась подмоченной, и дело тут не только в мокрых штанах.
Скоро рассвет. Небо начало светлеть. Отбежав на приличное расстояние, Макс завыл по-собачьи, разбудив добрую половину псов во дворах, которые занялись лаем на разные голоса. По пути их нагнал Пугало, восторженно прыгая на задних лапах и пытаясь облизать лицо Максу.
– Погоди, Пугало! Погоди! – рассмеялся парень, обнимая пса. – Ты молодец, ты настоящий герой!
Макс, Пётр и Пугало неслись между кустами, восход очертил тенями силуэты зданий города. Необходимо было как можно скорее выбраться за стены.
* * *
Мне было трудно дышать. Каменные стены давили, сводили с ума. Оставшись наедине с собственными мыслями, я снова и снова прокручивала в голове возможные сценарии исхода. Возможность остаться жить бок о бок с людьми? Разве необходимость убивать стала превыше всего?! Голос матери, усталый и поэтому не расположенный к сентиментальности, напоминал о побеге Сиру.
Мальчик, став взрослым, слушал не меня, а инстинкты. Он не просто сбежал, а набросился на людей, которые не были виноваты в его заточении, в его голоде. Почему он не напал на губернатора или его охрану? Сиру было всё