Добровольная жертва. Наталья Метелева
черепашкой и слился с толпой. Я отчаянно заметалась в поисках похитителя, совсем забыв, что следом за кристаллом могу лишиться и жизни. И вдруг укололась о пристальный взгляд всадника из карательного отряда. На закутанном лице плескались только голубые озерки глаз. Он вырвался вперед и, выхватив из толпы какого-то оборванца, обшарил его быстрым движением и отбросил, как соломенную куклу. Тот еще неловко сползал под ноги толпы, а всадник снова вперил мне в лицо обжигающие ледяным холодом глаза. Этот взгляд стервятника мне очень не понравился.
Оглянувшись в поисках хоть какого-то укрытия, я заметила, как два крепыша отделились от толпы, переглянулись, и, тихо пятясь, нырнули в замызганную подворотню. Я поспешила за ними. Но только собралась шагнуть в душную темноту, только вдохнула страшный запах непредвиденности, как меня рывком поднял нагнавший всадник и кинул перед собой, словно мешок.
Он и вывез меня из этого кошмара, и не куда-нибудь, а почти к дверям покинутой хибарки. О недавно прокатившемся здесь шквале красноречиво напоминали лужи крови на мостовой, разбитые стекла, зияющие двери. У хибарки тоже была выломана дверь и болталась на одной петле. Теперь на улочке было спокойно и пусто … если не считать с десяток неприбранных трупов.
Наемник спешился. Я улучила момент и, рискуя грохнуться с конского хребта, зацепила и сдернула с его лица повязку. К знакомым глазам под длинными ресницами добавились остальные, более изменившиеся черты дружка детства. Так и есть! Дик! Во всей своей осьмнадцатилетней красе.
Я не видела его вечность. С тех пор, как уехала под конвоем опекуна Альерга из деревни, где меня пытались то утопить, то сжечь вместе с домом кормилицы. Десять лет прошло. Но, если бы я не узнала Дика, я была бы уже не Радона Гарсийская!
– Дик!
И осеклась. В Дике появилась странность – он стал походить на слугу Бужды: словно пустота зияла там, где раньше сияло солнце. И разительно отличался от других пробужденных. Как будто в пустоте дышала стреноженная, невероятная мощь всей Вселенной. Я почувствовала себя так, словно стояла на краю скалы над бездной, в которой бушевал незримый океан.
Разоблаченный неприязненно прищурился. Снял меня с коня и вознамерился было без лишних слов вскочить на разгруженного жеребца, и привычно сбежать, но я вцепилась в него изо всех сил:
– Дик! Ты куда? Это же я, Рона! Косичка!
Он скривился и сердито проворчал:
– С косичкой она… Отдай руку, она мне еще пригодится! – и процедил еще сердитее. – Я тебе ее еще не предложил. Вот и вытаскивай этих цепких девиц из подворотен!
Вспыхнув, я отпустила злополучную руку.
– Да пожалуйста! Хотя нашим целителям она пригодилась бы. Они бы из нее протез сделали. Ты откуда взялся?
– Оттуда. От Его некоронованного величества.
Действительно, он был при королевских нашивках. Кроме того, был в крови и ссадинах. И в гневе тоже был. Разумеется, Дик изменился почти до неузнаваемости.