.
были знакомы с этим… Салтахановым?
– Да, только не виделись давно. Месяца два, наверное.
– У вас была назначена встреча?
– Нет. Я за городом отдыхал несколько дней, возвращаюсь, а он здесь… лежит.
– Хорошо, допустим. А когда вы приехали, дверь была открыта?
– Закрыта.
– И вас не удивило, что в вашей квартире находится посторонний человек? Или у него были ключи? Как он сюда попал?
Одинцов пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Вы живёте один?
– Вообще-то здесь живёт мой приятель, а я только заезжаю иногда. Он учёный, три дня назад укатил за границу на симпозиум какой-то.
У Мунина было железное алиби. Одинцов звонил ему, пока ехал из загорода. Про убийство не сказал, но убедился, что историк по-прежнему в Лондоне и пробудет там ещё несколько дней. Следователь записал данные Мунина и спросил:
– Как вы думаете, зачем Салтаханов проник в вашу квартиру?
– Понятия не имею, – снова пожал плечами Одинцов.
Автомобильным навигатором он обычно не пользовался, но сегодня включил, выезжая из Старой Ладоги. Когда гаджет голосом школьной учительницы предупреждал о контроле скорости, Одинцов притапливал педаль газа, чтобы полицейские камеры сделали снимок с отметкой времени.
Добравшись до своего дома, он припарковал во дворе машину, задал пустяшный вопрос азиатскому дворнику и повеселил его байкой про милую даму, которая пришла в автосалон. Менеджер её приветствует:
– Здравствуйте. Какой машинкой интересуетесь?
– Мне нужно что-нибудь помоднее и подороже, – отвечает дама. – Правда, у меня денег нет…
– До свидания.
– У меня денег нет, – повторяет дама, – зато у моего мужа…
– И снова здравствуйте!
Старый анекдот крутился в голове Одинцова после разговора с Евой. Смуглый дворник с хохотом повторил финальную фразу несколько раз. Если надо, он сможет подтвердить: Одинцов приехал, когда Салтаханова уже убили, и держался совершенно спокойно, даже байки травил. Это была обычная страховка, поскольку предварительное заключение в планы Одинцова не входило. А если бы следователь надумал его задержать или арестовать, пришлось бы добиваться связи с офицером ФСБ из международной следственной группы.
Конечно, федералы всё равно узнают об убийстве и переключат расследование на себя. Конечно, Одинцова в любом случае спросят, почему он сразу не сказал полицейскому, что погибший Салтаханов тоже проходил по делу о Ковчеге Завета. И конечно, на голубом глазу Одинцов ответит, что дело секретное, а он человек военный – его учили не выбалтывать секреты первому встречному.
В действительности причина была другой. Офицеру известно про Еву и её отношения с Одинцовым; он сразу начнёт копать, куда не надо. Поэтому Одинцов предпочёл дождаться, пока любимая женщина окажется в безопасности, и выиграть хотя бы сутки. Вот он и позвонил на общих основаниях в полицию: мол, приезжаю домой, а там труп.
Из