Время для звезд. Роберт Хайнлайн
– и сразу пожалел об этом.
Ее ответ прозвучал тепло, с мягким юмором. Так поправляют промашку ребенка.
Нет, милый, я просто замерзла. Я не такая хрупкая, как тебе, наверное, показалось.
Я проморгался и снова посмотрел на нее.
– Так это был не сон?
Нет, это был не сон.
– Мне казалось, что я дома и… – Я попытался сесть, но смог только поднять голову. – Но я дома!
Это моя комната! Слева комод, за спиной Мамми – дверь в прихожую, справа стол, на нем стопки книг, над ним – вымпел Сентервиллской школы. Над столом окно, за окном старый вяз – на ветру шелестит испятнанная солнцем листва.
Логарифмическая линейка лежала там, где я ее оставил.
В голове был туман, но внезапно я понял. Все действительно произошло на самом деле, мне приснился только дурацкий конец. Несомненно, этот «полет на Вегу» – результат действия кодеина.
– Вы привезли меня домой?
Мы привезли тебя домой… Это твой второй дом. Мой дом.
Кровать затряслась. Я вцепился в нее, руки не слушались. Мамми все пела:
Тебе нельзя без твоего гнездышка. Мы свили его.
– Мамми, я ничего не понимаю.
Мы знаем, что птицу лечит ее гнездо. Вот и построили его для тебя.
В ее речи не было слов «птица» и «гнездо», но Большой толковый словарь более близких значений не дает.
Я глубоко вздохнул, чтобы собраться с мыслями. Я понял Мамми. Что-что, а доходчиво объяснять она умела. Комната не моя, я не дома – просто сделано очень похоже. Но я все никак не мог прийти в себя.
Я огляделся и диву дался: как же можно было ошибиться?
Свет из окна падает не в ту сторону. На потолке нет заплатки, которая появилась, когда я делал тайник на чердаке и под молотком отвалилась штукатурка. Не там лежат тени.
Книги чистенькие, как нераспечатанные коробки с конфетами. И корешки не узнать.
В общем, близко, только детали не совпадают.
Мне нравится эта комната, пропела Мамми. Она похожа на тебя, Кип.
– Мамми, – спросил я слабым голосом, – как вы это сделали?
Мы спрашивали тебя. И Чибис помогла.
Но ведь Чибис никогда не бывала в моей комнате! Впрочем, она видела достаточно американских домов, чтобы стать на Веге консультантом-экспертом.
– Чибис здесь?
Она сейчас придет.
Если рядом Чибис и Мамми, все будет хорошо. Вот только…
– Мамми, я не могу шевельнуть ни рукой, ни ногой.
Она положила крошечную теплую ладонь мне на лоб и наклонилась так, что я мог видеть лишь ее огромные, как у лемура, глаза.
Ты их повредил. Но теперь поправляешься, не волнуйся.
Если Мамми советует не волноваться, значит и впрямь нет причин вставать на уши. Эти глаза никогда не лгут. Зато в них можно окунуться, можно нырять и плавать кругами.
– Хорошо, Мамми. – Я вспомнил кое-что. – Ты же… замерзла. Это правда?
Да.
– Но… известно же, что вода, замерзая, разрывает живые клетки.
Мой организм, с гордостью ответила она, никогда такого не допустит.
– Ага… –