Поединок. Валентин Колесников
и, забыв о туалете, направился к аппарату. Диск опирался частью корпуса на поручни смотровой площадки, таким образом, под диском образовалось свободное пространство. Леонид решительно нырнул под него с твердым намерением сбросить это исчадие ада, породившее столько кошмарных явлений. Он ожидал привычное ощущение тяжести, но поразительная легкость, с которой ему удалось столкнуть диск, почти мгновенно вызвала в нем не столь отдаленное воспоминание невесомости.
Диск, уподобляясь падению кленового листа с осеннего дерева, полетел вниз, глухим шлепком оповещая о своем приземлении. Вздох облегчения вырвался их груди космонавта. Ему показалось, что теперь, когда рядом нет этого аппарата, галлюцинации голосов не будет. Он вытащил тампоны из ушей. Тишина «захлестнула» сознание. Леонид в приподнятом состоянии духа вернулся в корабль и занялся туалетом. А день разгорался буйством красок, пением птиц, еще не научившихся как следует летать, и ревом доисторических существ от которого кровь стыла в жилах и содрогалась земля. Солнце уже стояло в зените, изрядно укоротив гигантские тени. Внизу, у подножья корабля, копошились животные, с любопытством осматривая чужака. Рептилия, с маленькой головкой, по сравнении с мощью своей туши, «протиснулась» в кабину управления, Видавший виды Леонид оторопело отстранился, закрывая лицо рукой. Когда он откинул руку, то рядом увидел, трепещущий оранжевым блеском, шар величиной с свою голову. Опыт подсказал, что это глаз рептилии.
«Если это млекопитающее не исчезнет, придется взлететь!»
Рептилия, пронизывая стенки приборных панелей, не причиняя своими движениями головой никакого вреда, призрачным видением исчезла внезапно, как и появилась. Прибор, вызывающий, столь недавно галлюцинации голосов, мирно жужжал, поддерживая влажность, температуру и давление в салоне корабля, выдавая команды соответствующим системам…
Леонид, приняв водные процедуры, чисто выбритый, сел завтракать.
С аппретом съел специально приготовленную «космическую» пищу, затем убрал поднос в нишу столовой машины робота. И облачился в рабочий комбинезон. Представляющий собой плотно облегающий костюм. При необходимости костюм быстро мог превратиться в легкий скафандр с индивидуальным кислородным питанием. Шлем, перчатки и два кислородных баллона помещались в специальном ранце, закрепляемом лямками на спине, как рюкзак. Укрепив ранец, он несколько раз присел, попрыгал на месте и убедившись, что облачение сидит хорошо, вышел в лифт…
Лифт доставил его к площадке выдвижного трапа. Он взошел на плоскость и по ступеньках сошел на видимость песка, мгновенно «утонув», по щиколотки, в нем. Ноги тотчас же уперлись, сквозь неощутимые наносы песка, в твердую землю Лунного мира, невидимого в ярких лучах солнечного дня. Бросилась в глаза торчащая из призрачного песка поверхность диска. После наглой атаки голосов Лунатиков ему хотелось отвлечься, развеяться, полюбоваться невиданной фауной Мезозоя. Он решил