Московский инквизитор (сборник). Николай Леонов
о том, что Анна Павловна выходит замуж за князя Шеловского. Это, надо вам сказать, один из самых древних дворянских родов России, Гедеминовичи! А князь этот входил в ближайшее окружение императора!
– По всей вероятности, девица оказалась в интересном положении, император не захотел, чтобы его ребенок рос байстрюком и воспитывался где-то на задворках в самом дальнем имении, вот и попросил князя покрыть его позор, – предположил Попов.
– Ну, никаких письменных свидетельств этого нет, – развел руками эксперт. – Но! По высочайшему повелению придворными ювелирами к свадьбе Анны Павловны и Шеловского было изготовлено это колье из изумрудов с бриллиантами – у Анны Павловны, как вы, наверное, заметили, были зеленые глаза. И табакерка с портретом Николая Первого и надписью: «Князю Андрею Дмитриевичу Шеловскому в знак вечной дружбы». Полагаю, это о чем-то говорит!
– Значит, в жилах Шеловских течет кровь Романовых?
– Нет! – вздохнул эксперт. – Старший ребенок Анны Павловны и Андрея Дмитриевича умер во младенчестве. Однако брак этот, хоть и заключенный не по доброй воле, а по монаршему повелению оказался удачным. С тех пор это колье переходило из поколения в поколение старшим из княгинь Шеловских. Такая вот семейная реликвия!
– И оно затерялось во время революции? – спросил Попов.
– Опять-таки нет! После революции, во время Гражданской войны практически все Шеловские, а род этот довольно большой, разветвленный, покинули Россию. Время было страшное, многого взять с собой они могли, а может, и не хотели, потому что рассчитывали со временем вернуться, но табакерка в числе прочего уехала вместе с ними. По слухам, она сейчас во Франции. А вот с колье произошла другая история. Константин Николаевич Шеловской был, как и все его предки, военным. Он долго не женился, потому что родители не давали согласие на его брак с, конечно же, дворянкой, но из весьма незнатного рода. А тут, не вынеся крушения жизненных устоев, умер его отец, и старшим в роду стал он. Тут-то он и женился в 1920 году на любимой девушке, и колье перешло к ней. Эмигрировать он отказался, потому что был настоящим русским патриотом и служил не правителям, а России. Он был выдающимся специалистом по фортификационным сооружениям. А в стране таких в то время было очень мало, точнее, не осталось. Его не стали трогать, назначили военспецом и приставили комиссара, чтобы за ним присматривал. Ему даже оставили московскую квартиру, ничего в ней не тронув. Многочисленные имения по всей России, конечно же, отобрали.
– Значит, 1937 год, – заключил Попов.
– Совершенно верно! – подтвердил эксперт. – Константин Николаевич много работал по всей России, а его жена с сыном Александром – он у них родился в 1921 году, ездили везде вместе с ним. И вот в Туркестане его жена умерла. Глупая, нелепая смерть от укуса тарантула. Потом он вернулся в Москву, а был он в то время уже, считая по-современному, полковником. Жил он с сыном по-прежнему в своей квартире, преподавал в академии и в 1931 году снова женился, а на следующий год у них родилась дочь Ольга. Что творилось в 1937 году, теперь известно всем,