Тайны угрюмых сопок. Александр Минченков
или купить взрослых оленей для верховой езды и перевозки тюков с грузом. Купец и советник распорядились, чтобы муку, сахар, соль, спички и кое-какой необходимый товар закупили в лавке, на что тут же выдали деньги.
Про оружие и огнестрельные припасы ни Рачковский, ни Трубников ни разу не обмолвились, зная: доверенные лица – это опытные охотники и в тайгу без оружия соваться не будут, как и те четверо бывалых людей, что будут привлечены дополнительно.
Севастьян, как и ожидал, Сохин и Сушков, лишь узнав суть дела, согласились не мешкая, загорелись желанием и заверили: ни Севастьяна, ни знатных людей не подведут, искренне надеялись на успех предприятия.
Окулов же тоже, чтоб не ударить в грязь лицом пред Рачковским, двух охотников подбирал тщательным образом. А знал на селе всех, а потому и не составило ему труда остановиться на Никите Роткине и Семёне Завьялове. Мужики зрелые, самостоятельные, оба семейные, у каждого по одному отпрыску.
В два дня решив все дела, на третий экспедиция в количестве восьми человек покинула Олёкминск.
Севастьян, являясь проводником, ехал на олене впереди, дорога ему была знакома, чего там, прошло немного времени, как он шёл этим путём до Хомолхо. Этой же дорогой решил пойти вновь, хотя можно было и другой. За ним двигались Трубников, Рачковский и все остальные, замыкал цепочку Окулов. Августовский день выдался солнечным, тёплым, гнус не давал покоя, если проезжали мари – жужжал пред лицом, лез в глаза, норовил найти нежное место на коже и укусить. На перевалах и каменистых пустырях ветер сдувал эту мелочь, меньший удел обитания для них были гольцы и вершины сопок.
Трубникова и Рачковского мошка не особо донимала, на их головах были надеты накомарники, предусмотрительно прихваченные с собой на всякий случай из Иркутска. Они видели, как их спутники отмахивались от назойливой мелкоты, однако при этом не обращали на них внимания – сказывалась у охотников привычка к этой таёжной твари.
На первом привале после полудня следовало передохнуть, утолить голод, дать отдых животным и возможность пощипать подножный корм.
Остановились у берега небольшого озера, заросшего со всех сторон болотной растительностью. Мошка, оставив места своих посиделок, почуяла людей и тут же закружила, изучая свои жертвы. Развели огонь, и дым от костра сразу отпугнул их.
– Ага, не нравится, вошь писклявая! – воскликнул Севастьян, подкладывая дрова в костёр и наблюдая за комарами и мошкой, вынужденно отлетевшей в сторону.
Семён Завьялов, набирая воду из озера, наступил на оказавшуюся под ногой лягушку, та, не успев и квакнуть, превратилась в лепёшку.
– Вот же окаянная, что ж притаилась, под сапог попала, – буркнул Завьялов и пнул затихшую тушку в траву.
– Ну вот, безобидную тварь сгубил, – вроде как с упрёком заметил Окулов.
– Не нарочно, зазевалась бедолага, а тут уж… – виновато ответил Семён, – крохотная животина, подлезла не вовремя.
Тут взметнулась стайка уток, перелетев низко