Редкий гость. Анатолий Владимирович Дерягин
какому случаю Рута нервничала, опасаясь конкуренции со стороны молоденькой медсестры, направлявшейся на Галилео.
Нервничал и Иван Прошин, опасаясь смазливенького оператора, чей путь лежал аж на Ляонин, соответственно провести на «Поллукс Виктори» чубарому красавчику предстояло на полгода дольше, чем Светлане. Теперь Рута рвалась в бой, стремясь захомутать благоверного в уютное семейное гнездышко, Прошин готовился прорываться к Светлане…
Оператор был хорош собой, умен и, кажется, играл на гитаре не хуже Якова, поэтому, едва только четвертому кубрику дали зеленый свет, Алтай с Сашей смогли насладиться зрелищем толкотни, устроенной их соседями около дверного проема (насколько могут устроить толкотню два человека). Прошин, торопливо попрощавшись (в последний момент опомнился), вслед за девушкой проследовал по коридору в шлюзовую камеру.
Проем шлюза с отваленной круглой дверью загораживала эвакуационная команда: двое в скафандрах с переносным терминалом. Зеленый свет на браслете, металлический голос старшего:
– Добро пожаловать на «Поллукс Виктори», Иван Владимирович.
– Здравствуйте, спасибо, – отозвался Прошин.
Коридор – уже МТ. Атриум. Просторное помещение метров пятьдесят в диаметре и пару десятков метров в высоту связывало туннели жилого отсека и рубки управления со стыковочным узлом пилотируемых космических аппаратов. Сюда выходил транспортный коридор, по которому выкатывалась легкая техника, под самым потолком красным горели маркеры туннелей, ведущих к реактору и вычислительному центру МТ. Вышедших из переходной камеры шлюза встречали три человека, волей-неволей притягивающих всеобщее внимание: еще бы, вряд ли кто-то сумел бы так запросто пройти мимо капитана МТ, пассажирского помощника и начальника медицинской службы транспорта.
Трое мужчин смотрели на собиравшуюся подле них толпу, словно желая сказать: «Подойдите на один шаг ближе ко мне!» Белоснежные комбинезоны с нашивками красным у доктора и золотым у капитана с помощником, свернутые маски, гарнитура коммуникаторов, перчатки у пояса – даже парящие в невесомости, они олицетворяли абсолютную власть. Если забыть властные взгляды, короткие жесты, обращавшие на себя внимание присутствующих, портреты руководства межзвездного транспорта выглядели бы так.
Начальник медицинской службы, высокий, сухопарый мужчина на вид тридцати – тридцати пяти лет, с отросшим ежиком совершенно седых волос, правильными чертами лица и голубыми глазами, казался старше, когда принимался двигать желваками на скулах. В руках он держал планшет и постоянно поглядывал то на экран устройства, то на пассажиров, иногда водя пальцами по сенсорному экрану.
Пассажирский помощник ростом несколько ниже доктора, в белом же комбинезоне, расшитом золотом, просто разглядывал подопечных, и прищур его узких глаз придавал помощнику сходство с Буддой. «Китаец или японец? – подумал Иван. – Японец, скорее».
Капитан являл собой контраст с подчиненными. Румяные щеки, нос