Скифы. Исход. Александр Майборода
телеги, жен, детей и скот, чтобы выходить.
– Когда мы пойдем?
– Через тридцать дней, – сказал Словен, встав.
– Хороший замысел, – проговорил Вадит, – до зимы мы уйдем недалеко, и если кто захочет, тот вернется домой.
Словен сердито топнул ногой.
– Никто не вернется на старое место! Если один повернет назад, то и другие потянутся назад. А там и весь народ разбежится. Это будет его концом, так как разобщенный народ погибнет. Поэтому если мы уж решились идти в новые земли, то не должны иметь сомнений. Это как войти в холодную воду: либо сразу окунаешься, либо в воду никогда не войдешь. Поэтому, чтобы кто-либо не надеялся повернуть назад, перед тем как уйти, все пусть разрушат свои дома, сожгут нивы. Пусть все сделают так, чтобы ничто не осталось и даже не напоминало, что здесь был наш дом. Наш дом отныне будет там, где мы остановимся.
Столь решительное заявление насторожило старшин, и в зале снова повисла тишина. Вадит сел на свое место.
Словен тоже сел. Он не торопил. Он видел, что старшинам требовалось время, чтобы оценить сказанные им слова.
Когда тишина стала казаться тягостной, кашлянул Мойска. Старшины обратили на него внимание.
Мойска был рассудителен. Он говорил:
– Принять решение покинуть свою землю, где наши предки жили тысячи лет, нелегко. Вопрос стоит о жизни и смерти нашего народа. Путь на поиски нового отечества опасен. Ведь одно дело переселиться одному человеку, а другое – целому племени. По пути наш народ столкнется с враждебными племенами, и он может погибнуть. Никто не хочет оставлять свои дома, нивы, могилы предков. Но оставшись – народ умрет с голода. Таким образом, перед нами стоит тяжкий выбор. Что делать? Народ дал нам право решить его судьбу, это многие мужчины, женщины и дети, поэтому мы должны хорошо подумать.
Мойска замолчал, и снова повисла тишина. Ее прервал кто-то из старшин, который громко спросил:
– А что говорят боги? Какова их воля? Что обещают они нам – жизнь или смерть?
– Мудрый вопрос, – одобрительно проговорил Мойска. – Надо провести волхвование и посоветоваться с богами. Пусть боги скажут свою волю.
Старшины молчали, и Мойска спросил:
– Что думаете об этом?
– Пусть будет волхвование! Пусть боги скажут, как нам поступить! – послышались выкрики.
– Хорошо, ваше требование исполнится, – сказал Мойска. – Волхвование состоится сегодня, когда сойдутся свет и тьма, где сходится небо и земля, под священным деревом, где сходятся дороги ко всем мирам. Будем спрашивать Перуна.
Вопрос казался всем решенным, но неожиданно послышался уверенный женский голос.
– Перуна надо спросить. Нет сомнения в этом. Мы спросим его. Однако речь идет не о войне и мире, торговле или других важных делах, речь идет о жизни народа. А плодородие в воле матери всех богов – великой богини Макоши. Поэтому надо спрашивать ее!
Присутствующие закрутили головами, но искать не пришлось – на середину зала вышла Вольга.
Она