Копилки ужасов. Повесть-фэнтези. Надежда Плахута
щедрую пригоршню специй.
– Никого не умори…, – подхватили Большеглот с Гудёной…
– Сильно много не бе'ри! – затянул, картавя, Скрипыш.
А люди, тем временем занялись своими домашними делами, и не подозревая о том, что живут на настоящем перекрёстке миров…
ГЛАВА 4
Рассказывающая о том, как готовились к отпуску непрозрачные и прозрачные, а также про то, сколько весит одно небольшое ЖЕЛАНИЕ
Принять решение лететь за двуногими на острова было просто, куда сложнее оказалось осуществить задуманное. Итак, пока мистер Глэд раскладывал свои гавайские рубашки, а миссис Глэд вытаскивала чемоданы, их дети тоже не сидели сложа руки.
– Как думаешь, ма, какой крем взять с собой: «для загара», или «от загара»? – спросила Николь.
– Возьми тот, который «вместо»! – подколол сестру Ник, вытаскивающий из сарая маску и ласты.
– Если «от», – сильно не загоришь, но и не обгоришь. – ответила мама. – А если – «для»… Смотря какого эффекта, собственно, ты добиваешься?
– Она хочет добиться антивеснушчатого эффекта! – прыснул Ник. – Такое не скроешь и под туземным загаром!
В ответ на это девочка догнала братца и, отняв ласты, шутливо отхлестав ими Ника, и тот помчался по саду как ошпаренный.
Между тем Крутиция, как самая проворная из духов, отслеживала передвижения и разговоры людей внутри дома. Её супруг притаился на чердаке, ведь сюда частенько наведывались старшие дети Глэдов.
Конечно, такое времяпрепровождение больше подошло бы Гудёне и Скрипышу. Однако, ребят выпроводили в сад, строго наказав следить, как говорится, «в четыре глаза»! Бесполезно проторчав наверху, папаша-сыщик слетел в сад, где ему пришлось выпасать обоих двойняшек сразу.
Целых полдня Большеглот увивался за Николь, которая, будто чувствуя это, делала вид, что читает книгу, а на самом деле, оставаясь одна: носилась по дому как угорелая, или красила ногти; плясала в наушниках на столе; листала модные журналы, и совсем уж бессмысленно глазела в окно, выдувая гигантские жвачные пузыри!
Но и старший братец не отставал. Он то съезжал по перилам, то что-то мастерил из домашней мебели; проводил химические опыты с маминой косметикой, или совсем ничего не делал, и это было самым счастливым временем, когда Большеглот, если можно так выразится про духа, «переводил дух». Утро ничего не дало. Напрасно он следил за каждым словом и за каждым шагом детей. То были мелкие, ничтожно весящие желания, которые, будучи троекратно повторены, могли бы попасть в магическую супницу и чуточку пополнить ресурсы семьи.
Такие Желания могли быть привлекательны для Скрипыша и Гудёны, но только не для него, взрослого ОХОТНИКА за МЕЧТАМИ. По необъяснимому закону подлости, несносные дети двуногих зачем-то передислоцировались в сад, в вотчину Скрипыша и Гудёны, где под сенью старого дуба заговорщически перешёптывались друг с другом.
Больше