Тайна убитой актрисы. Николай Леонов
он тоже пошел пешком. Лев Иванович знал, что от театра до управления недалеко.
Минут через двадцать он вместе с Крячко сидел за столом в одном из кабинетов управления. По другую сторону стола устроился Иннокентий Прокофьев.
Предположение Гурова подтвердилось. Бизнес-тренер выглядел как человек, ко всему равнодушный, находящийся в глубокой депрессии. Грязная и мятая рубашка на нем была застегнута криво. На пиджаке виднелись пятна. На оперативников Иннокентий не смотрел, уставился куда-то в угол.
– Ну и что вы хотели еще узнать? – спросил он. – Спрашивайте, если угодно. Надо же мне хоть с кем-то иногда разговаривать.
Вопрос к нему у Гурова был приготовлен заранее, над ним не надо было ломать голову.
Сыщик его задал:
– Скажите, Прокофьев, убийца вашей жены смог найти ваши карточные накопления?
Человек, сидевший по другую сторону стола, не ожидал такого вопроса. Он преобразился на глазах. Вся вялость, расслабленность куда-то исчезли. Прокофьев выпрямился и с удивлением уставился на сыщика.
– Накопления? – хрипло произнес он. – О чем именно вы говорите?
Теперь в разговор вступил Стас Крячко, хорошо владевший информацией о дополнительных доходах бизнес-тренера.
– О тех самых, которые вы получили за последний год за карточным столом, – сказал он. – О ваших постоянных удачах. О деньгах, которые вы выиграли месяц назад у Анатолия Веретенникова, а еще раньше у Руслана Ибрагимова, Романа Штейнера и у других людей. Скажите, Прокофьев, ведь убийца искал именно эти деньги, так?
Можно было предположить, что человек, сидящий по другую сторону стола, проявит интерес к фамилиям, которые назвал Крячко, станет защищаться, что-то признавать, что-то отрицать. Но вышло иначе. Выражение лица Иннокентия снова изменилось, причем довольно неожиданным образом. Сперва оно выразило боль, тяжелое страдание, затем на нем снова появилась апатии.
– Да, наверное, – нехотя произнес он. – Эти выигрыши… Наверное, он их искал. А Лена не знала! Если бы она могла ему дать эти деньги, то он бы так ее не мучил! Почему я ей не сказал?! Почему?! – Иннокентий закрыл лицо сжатыми кулаками, раскачивался на стуле, не обращая внимания на оперативников, и все повторял: – Почему я не сказал?! Как глупо…
Гуров и Крячко переглянулись, и Лев Иванович спросил:
– Так он их не нашел? Деньги остались целы?
– В том-то и дело! – воскликнул Прокофьев. – Все цело! Лучше бы он их нашел! Почему он их не отыскал, почему?! – Он тут же сам ответил на свой вопрос: – А знаете, почему он не нашел? Потому что я слишком хорошо спрятал! Я всю жизнь гордился своей хитростью, а теперь это качество вышло мне боком! Знаете, в чем моя главная подлость?
Он наконец-то отнял кулаки от лица и теперь в упор глядел на оперативников. Его лицо было искажено страданием.
– Главная подлость в том состоит, что когда я узнал… мне сказали о смерти Лены, то в первую очередь подумал об этих самых деньгах, этих двух