Это было в Анголе. Василий Брусаков
ПВО в соседнем округе, где было сбито более двадцати самолетов и вертолетов ЮАР. После его отъезда все облегченно вздохнули, на этот раз никто не был отправлен в Союз. Наше возмущение пассивностью подсоветных росло. Мы стали ежедневно проводить разборы всех причастных командиров ФАПЛа. Вскоре в связях с унитой был уличен один командир дивизиона. После следствия он был заключен в тюрьму. Это были их внутренние дела, и мы узнали об этом после того, когда шпион был уже в тюрьме.
Активные действия юаровской авиации вынуждали ФАПЛа принимать соответствующие меры, но они по-прежнему боялись. У юаровцев были современные самолеты Мираж F-1, Мираж F-3. Нам пришлось приводить десятки примеров действий зенитно-ракетных частей в других местах, когда вражеская сторона несла ощутимые потери в авиации. Это было и в Сирии, и в Египте.
Наконец-то были сделаны первые пуски ракет в Ташамутете, и группа вражеских самолетов ретировалась на аэродромы, базировавшиеся в Намибии, так и не отбомбившись. На следующий день мы быстро собрались в Лубанго, чтобы затем отправиться туда. В Лубанго мы встретились с нашими советниками из мотопехотной бригады, которую прикрывала наша подшефная часть ПВО.
Наши сборы были недолгими, и вскоре мы на двух машинах отправились по назначению. Когда мы выезжали, старший военный советник предлагал взять легкие бронежилеты, но мы отказались. Взять бронежилеты считалось дурной приметой (неофициально). Мы выехали по прекрасной дороге в сторону Менонге. Дорога эта, как и все остальные была построена во времена португальской колонизации и была в хорошем состоянии. И даже асфальт, несмотря на многочисленные прохождения танков, был целый и не плавился под палящим солнцем тропиков.
На выезде из Лубанго стоял пост ФАПЛы. Три танка в окопах, бронетранспортеры и взвод пехоты. Нас остановил их офицер. Многих наших он знал в лицо. Он сказал: «Унита активизировалась, на дороге опасно. Собирается колонна до Фалгарии. Уже набралось больше десяти машин. Если вы подождете с полчаса, то пойдете все вместе». Мы отказались и попросили пропустить нас на двух машинах. Еще раз предупредив о возможной опасности, он махнул рукой часовому у шлагбаума. Мы выехали. Я вообще-то новичок в подобных поездках и высказал свои мысли товарищам в машине. Они ответили мне, что колонны с продовольствием и топливом – это лакомый кусочек для «УНИТА». А советских они видят издали и нападают редко. Ну что ж, в этом был свой резон, и я согласился. Ехали мы медленно 50–60 км в час. По пути сначала слева, потом справа стали попадаться столбы линий электропередач. Некоторые из них были взорваны или повалены унитовцами. Но, несмотря на это, город Лубанго получал электроэнергию. Периодически попадались дорожные патрули ФАПЛы, в основном с пулеметами. Отчаянными знаками они просили закурить, и мы тут же бросали им сигареты, не останавливаясь при этом. Иногда патрули встречались сдвоенные по 6–8 человек, а солдаты с пулеметами занимали позицию в кюветах. Тогда мы снижали скорость до 10–15 км в час